— Напомни мне, чтобы я никогда не покупал загородный дом, — сказал Картер.
— По крайней мере, не этот, — прошептала Бет.
— А тут страшновато, правда? — Бет улыбнулась. — И очень холодно.
— Прими горячую ванну, — посоветовал ей Картер. — А я пока распакую вещи.
Бет вытащила пакет из своей сумки и отправилась в ванную. Окошко ванной не было занавешено, на нем даже не было ставен, зато из него были видны бескрайние черные поля и облетевшие деревья. Вдалеке чернела какая-то невысокая постройка вроде заброшенного амбара. Бет включила горячую воду и стала слушать, как стонут и урчат старые трубы. Сначала из крана пошла коричневая вода, но потом очистилась, и Бет, ступив в старинную фаянсовую ванну, ощутила неземное блаженство. Она легла, запрокинула голову и стала наслаждаться теплом, проникающим в ее тело. «Господи, — думала она, — надеюсь, завтра Бен и Эбби не будут так ссориться». Нет ничего хуже, чем оказаться рядом с ругающимися супругами, в особенности когда Бет так уповала на романтические выходные. Они с Картером хорошо жили в городе, просто великолепно жили. Многие бы позавидовали. Но им обоим пришлось много работать, чтобы иметь такую жизнь, да и теперь они продолжали трудиться. Настало время хоть немного отвлечься и расслабиться.
Когда Бет вышла из ванной, Картер занимался именно тем, за чем она и предполагала его застать: сидел на кровати, обложившись книгами и бумагами.
Но когда он поднял голову и увидел жену в новом белье из магазина «Викториас сикрет» — конечно, она не была Хайди Клум,[33] но в этом белье выглядела очень даже неплохо, — уронил бумаги на колени, и казалось, туда же вот-вот упадет его челюсть.
— Не позволяй мне отвлекать тебя, — мурлыкнула Бет.
— Слишком поздно.
«Приятно слышать», — подумала Бет и, поспешив в объятия Картера, поняла, что никакие окаменелости на свете не могут с ней конкурировать.
Джо понимал, что прогулка на экскурсионном пароходе была не самой лучшей идеей. Но он уже купил билет и решил, что свежий воздух пойдет ему на пользу.
Вчера на вечеринке он слишком много выпил. Как только он переступил порог и наткнулся на толпу гостей, к нему подлетел Билл Митчелл и вручил стакан с хеллоуинским пуншем. Затем Митчелл представил его остальным гостям как самого выдающегося палеонтолога Европы.
— Он приехал в Нью-Йорк, чтобы здесь поработать над одним сверхсекретным проектом, — воскликнул Митчелл, — и если кому-то удастся выведать, что это за проект, пожалуйста, скажите мне!
