– Это старший офицер Главного штаба ВМФ. Он вышел с нами на контакт в 93-м году на Украине, во время своей командировки на Черноморский флот...
Он рассказал все, назвав нынешнюю должность Хироманта, график плановых контактов, условные сигналы для внеочередной связи, места встреч и тайниковых закладок. Но, когда закончил говорить, «интеллектуал» огорошил его:
– Все это весьма интересно, но сейчас меня интересует другой твой агент. – И, неожиданно перейдя на английский, пояснил: – Тот, кому во время оккупации советскими войсками Афганистана ты передавал ваши «стингеры» и другое оружие.
Уотерс опешил:
– Абу Умар, лидер талибов и «Аль-Каиды»?
При упоминании имени Абу Умара палач с бритвой угрожающе шагнул вперед, а «интеллектуал» прищурил глаза и, впившись в лицо разведчика пронзительным взглядом, требовательно произнес.
– Как строились ваши отношения?! Какими документами о его связи с ЦРУ ты располагаешь?! Где они хранятся?!
Уотерс принялся рассказывать. И хотя он был абсолютно искренен, его ответы на этот раз не удовлетворили «интеллектуала». Он подал знак палачу с лицом питекантропа, и тот опять принялся кромсать его тело опасной бритвой, потом вынул откуда-то пачку медицинских игл и, раскаляя их на пламени зажигалки, стал вонзать иглы в грудь, в шею, в лицо. Совершенно потерявший голову от невыносимой боли Уотерс снова и снова повторял одно и то же, отвечая на вопросы «интеллектуала», пока тот не махнул рукой и не отошел в сторону.
– Заканчивайте с ним. Больше он ничего не скажет, – откуда-то из застилающего глаза кровавого тумана донеслись до Уотерса его слова на арабском языке.
Палач вновь шевельнул рукой, раскрыв ставшую скользкой от крови бритву. Уотерс в ужасе замотал головой, отчаянно не желая того, что должно было произойти. Но его желания, как и мольбы, здесь никого не интересовали.
Подойдя к пленнику, Джафар ухватил его за волосы, запрокинул голову и одним движением перерезал американскому дипломату горло.
– Сэр, к вам мистер Вэлш.
Голос секретаря, как всегда, был ровным, а вот смысл сказанного никак не соответствовал спокойной интонации. Начальник русского отдела не тот человек, чтобы во внеурочное время беспокоить своего шефа по пустякам.
– Хорошо, Лора. Пусть войдет, – стараясь не выдать секретарю внезапно охватившего его беспокойства, произнес в ответ директор ЦРУ.
Что бы ни случилось и какие бы сюрпризы ни преподнесла судьба и сотрудники Центрального разведывательного управления, он всегда старался выглядеть в глазах подчиненных собранным и энергичным, не замечая, что тем самым копирует манеру президента.
