Мы не сказали о своем отъезде даже моей матери. Это очень огорчало меня, но я отдавала себе отчет в том, что в свои восемьдесят семь лет она не могла ехать верхом. Мы жили в Норбулинге, а она в Чангсешаре. Она ненавидела коммунистов и всегда бранила их. Она считала несправедливым, что они отобрали ее имущество, которое они с мужем нажили тяжелым трудом.
Я не смогла даже забрать из Чангсешара свою одежду, так как слуги могли заподозрить неладное. Я попыталась послать в Чангсешар девочку за моей теплой меховой шубой, но у ворот Норбулинги ее стали так сурово расспрашивать о цели поручения, что ей пришлось вернуться. За два дня до отъезда наших лошадей переправили на другой берег реки под тем предлогом, что нужно собирать навоз. Тем же караваном были отправлены наши скудные пожитки и запасы провизии.
Мы с дочерью, обе переодетые солдатами, первыми покинули Норбулингу 19 числа. Я позаимствовала короткую меховую одежду зятя, чтобы выглядеть как мужчина. Мы раздобыли мужские ботинки и вымазали их грязью, чтобы они выглядели как старые. Даже шапку я одолжила у одного из наших слуг. Через плечо повесила маленькое игрушечное ружье, что выглядело бы смешно при дневном свете, но было незаметно ночью. Дочка тоже переоделась мужчиной, а сын выглядел как настоящий солдат. Всю ночь восемнадцатого числа мы провели за шитьем новой меховой одежды для него.
Без четверти девять мы вышли через боковую калитку. Через четверть часа за нами последовал Его Святейшество, а за ним двое его наставников и члены Кашага. Его Святейшество тоже был одет как солдат. Он шел позади моего зятя, как его слуга. Хотя вокруг были коммунисты, той ночью судьба улыбнулась нам. Был густой туман, и мы ускользнули незамеченными. Казалось, боги лишили китайцев зрения, слуха, а заодно и рассудка, и помогли нам выдержать это испытание. Когда мы проходили мимо, китайский штаб был ярко освещен; там все было тихо, китайцы работали и проводили свои собрания.
Мы переправились через реку Цангпо и подождали отряд Его Святейшества. Нас было около сотни человек, и копыта лошадей громко стучали по гравию. Я все время молилась и просила окружающих как можно меньше шуметь. Просто чудо, что китайцы не слышали цокота копыт идущих рысью лошадей.
Мы так опасались, что китайцы хватятся нас, что перешли на галоп, как только пересекли речку Цангпо. Однако, по-видимому, китайцы ничего не знали о нашем отбытии до двадцать второго, то есть нас хватились лишь через три дня после побега. В тот день они подвергли Норбулингу артиллерийскому обстрелу и только после этого смогли войти в нее. Беглого осмотра было достаточно, чтобы понять, что Его Святейшество исчез. Они искали его в Ченсалинке, а затем в Чомолунго и Дрепунге.
