— Ведь вы же не боитесь мальчика? — сказала я Эндрю. — Почему же я должна бояться его?
— Я мужчина. И я не живу в этом доме. Вы знаете, что мисс Гарт на ночь запирает дверь в свою комнату? Она сама говорила мне об этом.
— Ничего другого от нее я и не ожидала, — ответила я. Я чувствовала себя обеспокоенной и сердитой, хотя еще и не понимала, на кого направлен мой гнев.
Мы услышали, что дети покинули детскую и уже пересекли холл, направляясь к классной комнате. И Эндрю торопливо добавил, обращаясь ко мне:
— Вы очень великодушны, мисс Меган. Не позволяйте, чтобы вашим великодушием воспользовались в таком неблагодарном деле.
Я не ответила. На это не хватало времени, так как дети уже были в комнате. Да к тому же я уже поняла, что Эндрю считает Джереми неисправимым. Он думал, что, нанимая меня, Брэндан Рейд все еще глупо надеется спасти сына своего брата. Но меня всегда отличала самостоятельность мышления. Иногда слишком большая самостоятельность, как говаривал мой отец. Во всяком случае, я не собиралась отказываться от задуманного, не попытавшись выполнить его. Моя кампания по отношению к мальчику еще только начиналась.
Я вскоре обнаружила, что смотрю на него сочувственно, удивляясь, какие страшные, беспорядочные мысли таятся под этим красивым, юным лбом. Джереми уловил мое внимание и однажды беспокойно посмотрел на меня, словно у него не получалось полностью исключить меня из своих мыслей, как он это проделывал с мисс Гарт. «Вот и прекрасно, — подумала И. — Вытащим его из апатии, и пусть он немного поломает голову обо мне».
Седина принялась болтать о возвращении дяди Брэндана из последней поездки. Он купил ей новую куклу, и она не могла дождаться, когда можно будет поиграть с ней. Как скучно решать задачи в такое утро!
— Он привез игру для Джереми, — добавила она. — Но Джереми только сломает ее и бросит. Не понимаю, почему дядя Брэндан заботится о нем.
— Он привозит мне игры, как маленькому, — произнес Джереми.
«Но ведь ты и есть ребенок, — подумала я про себя. — Ты ведь бедный маленький мальчик, а совсем не взрослый, уставший от жизни преступник!»
Новость о возвращении мистера Рейда домой стала для меня средоточием моего нарастающего негодования. Теперь у меня появился объект, чтобы излить на него мой гнев. Эндрю был совершенно прав. Они должны были сказать мне правду, когда пригласили в этот дом. Как, они думают, я смогу помочь, если все мое представление о том, что произошло, было неправильным?
