Побежденные (Часть 3) | страница 15



Через полчаса Леля привела Славчика. Смех и щебет ребенка странно звучали в тишине этих комнат.

- Ну, пошли ручки мыть! Славчик, беги к маме, - и Ася присела на корточки и раскрыла для объятия руки. - Душечка, маленький, бедный мой! прошептала она, целуя мягкую шейку.

- Звонок! - сказала, настораживаясь, Леля. - Не агенты ли? Ложитесь скорее, Наталья Павловнна!

- On me chase!* - проговорила старая дама, торопливо подымаясь с кресла и запахивая на себе черную шаль дрожащими руками.

- Нет, нет, бабушка, это не за тобой! Это, наверное, Елочка - она обещала прийти к двенадцати, - поспешно сказала Ася.

- Классная дама - эта твоя Елочка. Прежде про таких говорили "проглотила аршин". И зачем ходит в скомпрометированный дом? Нам от ее визитов не легче, а себе она хуже делает, - и, говоря это, Леля побежала к входной двери.

- Как? Вы? Сюда? В этот дом? Вон отсюда, гадина! Не то я задушу вас своими руками! Я вам все лицо расцарапаю!

Наталья Павловна и Ася бросилась в переднюю на эти исступленные возгласы, обе соседки не замедлили высунуть носы.

- Видали ли вы что-либо подобное, видали? Пудами не вымерить того горя, которое он нам принес, и он является со мной объясняться! Подлый, гнусный! - в бессильном бешенстве кричала Леля, стоя посередине передней.

- Успокойся, успокойся! - воскликнула, бросаясь к ней, испуганная Ася.

- Нelenе, Helene, pas devant les gens!** - воскликнула Наталья Павловна, выразительно сжимая ей руку.

* Они прямо охоту на меня устроили! (франц.)

** Елена, Елена, не в присутствии же посторонних! (франц.)

На пороге двери, которая оставалась открытой, показалась Ёлочка.

- Что случилось? Не повестка ли? Кто это вышел от вас? Гепеушник?

- Да, да! Гепеушник! Гоните его, гоните! - кричала Леля.

Елочка в изумлении озиралась.

- Никакая не повестка, дались вам эти повестки! Поскандалила малость с молодым человеком; и у благородных, видать, случается! - Буркнул ей в ответ Хрычко.

- Пойдемте в комнаты, - сказала Ася.

- Пожалуйста, не думайте, что я опять буду плакать, как плакала тогда. Не надо мне валерьянки. Я теперь уже не плачу! Вот спросите маму, совсем не плачу! - говорила Леля, отстраняя воду.

- Мне жаль, что ни одна из вас обеих не нашла правильного тона с этим человеком, - сказала, опускаясь в кресло, Наталья Павловна. - Мы, очевидно, что-то упустили в вашем воспитании! - и характерное для последних дней выражение глубокой озабоченной скорби легло на ее мраморные черты.