Только в самом конце 1944 года — в сообщении о Львовской области — Чрезвычайная Государственная Комиссия, казалось, освободилась от боязни говорить открыто о гитлеровском воинствующем антисемитизме и уделила необходимое внимание жестокостям по отношению к евреям. И то же повторилось в сообщении о гитлеровских зверствах в Латвии; здесь впервые в сообщении Чрезвычайной Государственной Комиссии появилась даже специальная глава: «Кровавая расправа немцев с еврейским населением Латвийской ССР». Казалось, что Чрезвычайная Государственная Комиссия окончательно отказалась от вчерашней близорукой политики. Так нет же. Через месяц с небольшим после сообщения о Латвийской ССР Чрезвычайная Государственная Комиссия опубликовала сообщение о лагере Освенцим, вероятно, самом страшном в эти годы месте на земном шаре, где было отравлено, сожжено, истерзано, замучено более четырех миллионов человек, в огромном большинстве евреев. Но в сообщении K°миссии о лагере Освенцим — этому просто трудно поверить — опять даже не встретить слова «еврей».
Очень характерен для Чрезвычайной Государственной Комиссии и подбор ею людей для расследования немецких злодеяний. В состав самой Чрезвычайной Государственной Комиссии был включен и один еврей, профессор И. П. Трайнин; но он включен был в состав комиссии не как еврей, а лишь как специалист по вопросам международного права. Что это так, подтверждается составом действовавших от имени Чрезвычайной Государственной Комиссии местных органов: в состав этих местных комиссий, кроме одного члена Центральной Комиссии, обычно входил председатель исполкома, т. е. глава местной администрации, представитель военного ведомства, представитель прокуратуры, один-два депутата Верховного Совета и еще несколько именитых граждан. В ряде случаев в комиссии были включены и представители православного духовенства; о них упоминается в сообщениях по Сталинской области, по г. Новгороду и Новгородскому району, по г. Одессе и Одесской области, а по г. Ровно и Ровенской области в состав комиссии включены даже и православный, и католический священники. Но евреев в этих комиссиях не было нигде — ни даже в Киеве, Ровно, Минске, Освенциме — и только в Одессе в комиссии участвовал, в качестве представителя Центральной Комиссии, всё тот же проф. И. П. Трайнин. Этот состав комиссий ясно говорит о желании по возможности не вспоминать о еврейской трагедии.
Сообщения Чрезвычайной Государственной Комиссии лишь наиболее наглядная иллюстрация этой политики. Иллюстрировать ее можно было бы еще множеством примеров. Ограничусь одним. Достаточно известно, какую страшную трагедию пережило украинское еврейство. Об этом с большой силой писал в своих цитированных выше очерках «Украина без евреев» Василий Гроссман. Но когда 1-го марта 1944 года собрался — впервые после освобождения — Верховный Совет Украинской ССР, председатель украинского Совета Народных Комиссаров (и секретарь ЦК компартии Украины) Никита Хрущев в своем пространном докладе о пережитом Украиной и о стоящих перед нею задачах
