– Все нормально, Матвей Никифорович?!.. – он смотрел на майора испуганно и подобострастно.
– Полюбуйся, – Шурыгин, откинулся на стуле и погружая себя в дымное облако, вяло кивнул на два неподвижных тела, распростертых на опилках. – Едва успел, лейтенант. Иначе не меня бы спрашивал, а вот этого.
Лейтенант с ужасом в глазах рассматривал Григория, сжимавшего в правой руке наган.
– Может тебе кубари тяжело нocить, лейтенант? А? Ты скажи, я их сниму, прямо сейчас, а?! – майор щурился от едкого дыма, разглядывая лейтенанта.
– Никак нет, товарищ майор! – молодой офицер вытянулся по стойке смирно. Он пожирал глазами начальника и медленно краснел.
– Скажи мне как он мог, – Шурыгин вновь кивнул на распластанного охранника, – пролезть в органы? Как он посмел замарать чистоту наших рядов?! – в голосе майора зазвенел пафос. Он встал, вышел из-за стола и хотел видимо развернуть свою пламенную речь, но, увидев под ногами тела, запнулся. Посмотрел на них с удивлением и уже более дружелюбно проговорил:
– Разберись Юшенков, тщательно разберись с этим и перетряси все личные дела охраны. Через неделю доложишь. А Вы, Зоя Прокопьевна, со всеми бумагами поднимайтесь ко мне, – майор, закрыл ящик стола и быстро пошел к выходу.
- Товарищ майор, Матвей Никифорович, а этот-то… дышит! – лейтенант склонился над Микко. – Он – живой!.. – виновато улыбался офицер.
– Да?! – майор замешкался в дверях и удивленно уставился на лейтенанта.
– Что с ним будем делать, Матвей Никифорович? – начальник караула смотрел преданно и глуповато. Шурыгин не сомневался, что офицер выполнит любой его приказ без малейшего отклонения. Он вернулся к едва живому Репину. Присел над ним, словно хотел у того что-то спросить, затем протянул руку и двумя пальцами вытащил из его груди вдавленный орден, липкий и побуревший от крови. Поднес к прожектору, затем, перенеся взгляд на неподвижное тело теперь уже бывшего охранника, с негодованием и брезгливостью добавил:
– Надо же, сколько ненависти было в этом негодяе, сколько жестокости!.. И все от страха разоблачения.… На Юшенков, отмой его и положи в стол, – майор с той же брезгливостью протянул орден лейтенанту. – Бдительность, лейтенант, бдительность и еще раз бдительность!
– Так точно, товарищ майор! – молоденький офицер вытянулся еще сильнее.
– Так точно, так точно, а службу чуть не завалил, – Шурыгин бурчал, вытирая носовым платком запачканные кровью пальцы. И через секунду, бросив на пол платок, быстро пошел к выходу, приказывая на ходу:
