— Вас надо одеть поприличнее к сегодняшним похоронам. Я заметила, что вы не носите траур по своему отцу.
— Отец терпеть не мог, когда я одевалась в черное, — ответила я.
Миссис Маклин указала на кровать.
— Тут несколько платьев, которые могут вам подойти. Конечно, не последний крик моды, но, думаю, вряд ли это имеет значение. Важно показать людям должное почтение к памяти капитана Обадии. И без того хватает разговоров о вашей скоропалительной свадьбе.
— Возьму это и примерю у себя в комнате, — выбрав одно из платьев, сказала я.
— Примеряйте тут, — велела мне миссис Маклин. — Я хочу увидеть, как оно будет на вас смотреться.
Мне не хотелось раздеваться под ее критическим взглядом, но я подчинилась и принялась расстегивать крючки на спине. Миссис Маклин и не подумала мне помочь! Расстегнув все крючки, я высвободила руки из рукавов, уронила платье на пол и вышла из него в белой нижней юбке и корсете с бантами. Мне неприятно было показывать миссис Маклин шрам на оголенном плече, и я прикрыла его рукой. К моей досаде, свекровь тут же шагнула ко мне и отняла мою руку.
— Это еще что? Что вы с собой сделали?
— Это родимое пятно, — солгала я. Мне не хотелось давать ей повод утверждать, что тетка плохо за мной смотрела. Несчастный случай произошел, когда я была совсем маленькой.
Миссис Маклин не поддалась на обман.
— Это не родимое пятно. Это шрам от ожога, — заявила она, и я поразилась, как она осмелилась провести пальцем по старому рубцу. Видимо, открытие доставило миссис Маклин какое-то извращенное удовольствие. — Как он вас уродует, — продолжала моя свекровь. — Мой сын не выносит физического уродства. Тем сильнее будет контраст с ней.
Я отшатнулась с содроганием. Мысль о том, что Брок Маклин увидит шрам на моем голом плече, потрясла меня. Чтобы миссис Маклин не заметила моего смятения, я уцепилась за ее последние слова и переспросила:
— С ней?
Она вновь указала на кровать.
— С Розой, первой женой моего сына. Это ведь ее платья. Она была невысокой, как вы, но пухленькой и красиво сложенной. Совершенное тело, кожа цвета сливок — на ней не было ни пятнышка. Я-то знаю, сама ее обмывала, покойницу.
Я схватила платье и натянула его через голову, одновременно пытаясь справиться со своими чувствами. Мать Брока пыталась вывести меня из равновесия, но я так просто не сдамся.
— Она была гораздо полнее меня, — пробормотала я, сражаясь с рукавами и расправляя поверх своих нижних юбок пышные юбки ушедших лет.
