- Мне, конечно не нравится этот тип. Более того, скажу, что он просто мне неприятен. Думаю, что если бы жив был полковник Ковач, он тоже не пришел бы в восторг от него. Однако, насколько мне известно, Сепеши - человек богатый. А для счастливого брака нужны и полные кладовые. В конце- концов поцелуй - это еще не все. И если девушка любит его, я не возражаю.
- Ну что вы? Чтобы она его любила?! - вскричал Акли.
- Ну-ну! Все в мире возможно, мой друг. Особенно различными бывают вкусы. Несколько лет тому назад женился мой камердинер, француз, некто Баптист. Я спросил его, хороша ли собой его избранница.
- О, сир, - отвечал он, - она такая очаровательная: у нее такие маленькие глазки, такой большой красный рот, что смотреть на них одно удовольствие. Так что первейшая наша задача это навестить малышку и с ней прояснить все это дело. Сегодня же после полудня отправляйтесь к ней! Кстати, отвезите ей одну гроздь винограда нового урожая. Скажите, что ее посылает в подарок император.
- Все это хорошо, но дадут ли мне эту гроздь? Мартинец как раз перепланирует парк в Ишле, и его жена, оставшись здесь, строже смотрит за виноградником, чем в свое время Аргус за колхидским золотым руном.
В то время в оранжерее при Бурге священнодействовал главный императорский садовник, знаменитый Мартинец, который на нескольких лозах уже в начале мая ухитрялся получать зрелый виноград. Но это было в диковинку и считалось великой честью Для гостя, если у императорского стола его потчевали майским виноградом.
- Вы правы, теперь за оранжереями присматривает жена главного садовника, - подтвердил император, - Скажите ей, что я распорядился.
- Так она мне и поверила.
Императора засмеялся.
- Вот как? Вы так полагаете, что жена главного садовника вам не поверит? Может вы однажды уже обманули ее? Ведь вы великий искуситель, Акли, и частенько заглядываете в сад, а садовничиха - красивая женщина. Ну ладно, раз уж так обстоят дела, я на сей раз выручу вас и попробую реабилитировать в ее глазах ( он весело погрозил пальцем, на котором сверкнуло кольцо с печаткой). Но смотрите: не воспользуйтесь моим доверием во зло.
И с известной филистерской любовью к каламбурам сел к столу Миклоша и набросал записку в несколько слов:
"Хотя звучит невероятно, на сей раз Акли правду говорит. Император Франц".
- Ну если вам не лень, и до сих пор вы не обманывали бедную женщину, покажите ей вот эту записку.
