Любые такие связи - любовные, деловые - иногда опаснее вяжут человека по рукам, чем веревки.
- Поищите получше в этом направлении!
Но на спокойные поиски времени уже не было. Могущественный император Наполеон все ближе подходил со своими армиями к Вене, И в конце концов город распахнул свои ворота, а.
Наполеон расположился со штаб-квартирой в Шенбруне10.
Спасаясь от него, император Франц сбежал в Братиславу (к своим любимцам мадьярам)11: в трудную пору венгры всегда становились любимцами венского двора. Под ударами судьбы он.
тут настолько подобрел, что даже приказал министру финансов, собиравшемуся издать новые суровые указы:
- Дорогой Зичи, давайте обращаться с народами немножко помягче: в наши дни они тоже что-то значат.
О, ты добрый император! Какой же ты ласковый, если твое отеческое сердце могло так пожалеть народ!
Из Братиславы он поспешил в военный лагерь в Ратцен, где предстояло решительное сражение с французами. Разумеется и на этот раз сражение выиграл Наполеон. И император Франц тут же,.
в день поражения, предложил Наполеоны мир, отправив до французский лагерь герцога Лихтенштейна с соответствующим предложением и просьбой о встрече двух государей.
- Присматривайте, ваше высокопревосходительство, за шляпой! - крикнул ему вслед Акли, когда тот уже обирался отъехать на своем сером жеребце от императорского шатра.
- Почему? - спросил герцог, обернувшись и поправляя свою шляпу с перьями.
- Есть опасения, - отвечал шут, - что, отобрав по всей Европе короны, он примется теперь за шляпы.
Поездка герцога увенчалась успехом. Наполеон согласился встретиться с австрийским императором и обсудить условия мира. Эта встреча состоялась у французских аванпостов между Насилковичем и Уржицом уже на следующий день. Увидев подъезжающего Наполеона, Франц сошел с лошади, также, как и его немногочисленная свита, и затем по хрустящему под.
ногами снегу зашагал навстречу могущественному завоевателю.
Императоры трижды обнялись, после чего Наполеон шутливо заметил, показывая на соседнюю мельницу и хлевы:
- Вот дворцы, в которых ваше величество вынуждает меня жить уже три месяца.
- Однако вам удалось так хорошо в них повеселиться, - вежливо отвечал император Франц, - что у вас нет оснований на меня за это сердиться12.
Да Наполеон и не сердился на австрийского императора. Чего там сердиться? Он с сияющим лицом продиктовал условия мира и забрал у него пятьдесят миллиончиков контрибуции, а затем, уходя из Шенбруна, высказал пожелание осмотреть венский арсенал, откуда тоже прихватил на память две тысячи орудий и сто тысяч ружей.
