— Иди ты!
Марина наставительно сказала:
— Такие вещи следует воспринимать спокойно, с пониманием мотиваций другой особы и уважая ее права на не нарушающие законов поступки…
— Да чтоб тебя, подруга! Не дразни!
— Она откликнулась нейтральным тоном;
— А что, если я решила, наконец, с тобой трахнуться, рожа твоя недогадливая?
Такой реакции даже она не ожидала. Степан одним движением оказался рядом и навис над ней, упираясь широкими ладонями в спинку дивана. В голосе у него звучала нешуточная надежда;
— Эй, подруга, не шутишь?
Рыбка не просто клевала — заглатывала крючок до самых печенок. Все так же щурясь, Марина ангельским голоском протянула:
— Старина, а ты не слышал что в этом мире чистогана и наживы за все надо платить? Не могли до тебя не дойти такие слухи…
— Что ты хочешь?
— Сущие пустяки! Мне надо пошарить в файлах. Как ты, может быть, догадываешься, исключительно в тех, куда мне вовсе не полагается совать нос, — она открыла глаза, фыркнула: — Ну что, верзила, слабо? Не бойся, я не шпионка, у меня просто свои игры, и я не люблю, когда начальство со мной играет в темную. Ну, мы договорились, или мне уйти?
— Ты серьезно?
— Абсолюте, — сказала она, откинувшись так, чтобы обнаженная грудь вздымалась ещеболее вызывающе. — Пообещай, что дашь полазить по файлам — и можешь содрать с меня шорты.
— А если пообещаю и обману?
— Я тебе тогда хребет сломаю, — серьезно сказала она, вновь зажмурившись. — Веришь?
— Верю, — отозвался Степан столь же серьезно. — Заметано, подруга! Ну, какая из тебя, на хрен, шпионка…
Она почувствовала, как с нее бесцеремонно сдирают шорты. Ради преобразования ситуации из примитивной сделки в почти настоящее любовное свидание, громко застонала так, чтобы вышибать у особи мужского пола последние остатки здравого смысла. И удовлетворенно ухмыльнулась про себя, пока Степан поудобнее устраивал ее на диване и нетерпеливо раздвигал ноги сильными пальцами. Шепотом предупредила:
— Поаккуратнее, не свинью в хлеву имеешь…
— О чем базар, подруга, — задыхающимся шепотом заверил Степан. — Я не насильник из дикого леса, не лопухом подтираюсь, университетов кончал до хрена…
Широкие ладони умело и неторопливо заскользили по ее телу под мелодичное свиристенье самых умных и засекреченных на свете компьютеров. Суперсовременная техника, которой была набита комната, вошла в решительное противоречие с той отборной похабщиной, которую Степан шептал Марине на ухо, И от этого сочетания она понемногу начала испытывать неподдельное возбуждение, распростертая под мускулистым телом, и подставила грудь легким торопливым укусам. Вздыбленная плоть вошла в нее медленно и ловко, и Марина застонала уже без притворства, елозя затылком по мягкой коже дивана. Мощные толчки вминали ее в диван так, что перехватывало дыхание, и Марина отключилась пока что от всех забот, купаясь в первобытном наслаждении.
