Имя Рауля застряло у нее в горле — так же как и Рауль, говоря о ней, не мог выжать из себя ее имя.
— Непременно, мадемуазель, хотя я не любитель писать письма! Я всего лишь грубый солдат…
— О, господин Д'Артаньян! Вы — сама честь, сама доблесть, сама деликатность! Зачем вы так говорите о себе?
— Я хотел сказать, мадмуазель, что на войне так ждут писем с Родины!
— Подождите, пожалуйста, и простите, что я прошу вас задержаться еще на несколько минут. Я напишу сразу же, сейчас же! Можно?
Как король писал письма Луизе на охоте на шляпе, подставленной вездесущим Сент-Эньяном, так и Луиза писала свое письмо на шляпе мушкетера маленьким карандашиком на листках, вырванных из крохотной записной книжки с розами и амурами. Она писала, смахивая слезы, то и дело набегавшие на глаза. Д'Артаньян молча ждал, пока она закончит.
— Вы торопитесь, простите, что задержала вас, сударь. Когда будете отправлять свое письмо, вложите, пожалуйста, и это, — попросила Луиза. — Так больше шансов, что господин… де Бражелон получит его.
— Именно так я и сделаю, — заверил капитан мушкетеров, — Но вы не хотите его запечатать?
— Я доверяю вам, господин Д'Артаньян. Я вас больше не смею задерживать, — тихо сказала Луиза, — Доброго пути, сударь!
— Я ухожу, но вот что хоте бы еще добавить: постарайтесь узнать побольше о той войне, которая начинается в далеком Алжире. Это не европейская война. Это не Фронда. Понимаете?
— С мусульманами, Людовик говорил.
— Постарайтесь узнать побольше об условиях войны с мусульманами. И, когда вы узнаете достаточно, используйте все свое влияние на Людовика, чтобы он отозвал войска. Кровь не должна литься понапрасну.
— Но там наши пленники, — робко возразила Луиза, — Долг милосердия призывает нас встать на их защиту. Но я, право, почти ничего не знаю об этой не европейской войне. Вы будете держать меня в курсе?
— Обязательно. А теперь разрешите откланяться, мадемуазель де Лавальер.
Д'Артаньян поклонился Луизе и направился по делам.
— Господин Д'Артаньян! — отчаянно закричала Луиза, — Вернитесь! Пожалуйста, вернитесь!
Д'Артаньян проворчал чуть слышно свое коронное 'черт побери' .
''Не раздумала ли она и хочет отобрать письмо — а в нем хоть слабая надежда? И не к добру это — возвращаться' .
Д'Артаньян вернулся. Снял шляпу. Пристально посмотрел на Луизу.
— Господин Д'Артаньян, — горячо сказала Луиза, — Вы всех нас знаете с детства. Людовика, Рауля и меня. У нас нет тайн от вас. Прочтите, что я написала Раулю и выскажите свое мнение. А я еще напишу приписку. Я мигом! Я понимаю, что вы очень спешите.
