Следующий день вы проводите на телефоне в поисках доброй души, которая даст вам достойный совет, как вернуть квартиру Милой Крошки.
Старшая Дочь советует оставить Ализу выкручиваться самостоятельно, как взрослую. “Это ее проблемы” — утверждает она. Это вообще любимая фраза Жюстины. Когда вы несчастным голосом говорите ей: “Твой отец не может бросить курить”, она холодно отвечает: “это его проблемы”.
Ваша подруга Ида считает, что нужно утопить юного Тома в ванной. Она даже предлагает себя в качестве алиби: “Мы обе были в кино, господин судья”. Идеальное преступление. Дамская Лига советует позвонить в мэрию и вызвать команду по травле крыс, чтобы они наполнили дом удушающими газами дней на пятнадцать. И пусть Тома сидит внутри.
Ваша сестра Ариэль злорадствует: “Будешь знать, как баловать дочь! А то вырастили маменькину дочку, детку богатеньких родителей. Она никогда не вернет свою квартиру. Так ей и надо!”.
С приходом ночи вы обнаруживаете себя с Мужчиной в большой супружеской постели. Это вовсе не неприятно. Вы его обнимаете.
— Прекрати! Я устал, у меня болит голова, — ноет Мужчина.
— Тебе не стыдно разыгрывать мадам Рекамье? Это женщины обычно жалуются на головную боль.
Ласки становятся более направленными. Ваш большой мальчик кудахчет и даже решается пылко вас поцеловать. Он шепчет:
— Хорошо, давай займемся любовью, но только чур, потом ты не будешь храпеть!
— Что? — возмущенно восклицаете вы. — И тебе не совестно! Это ты тарахтишь так, что соседи постоянно жалуются консьержке. И даже в синдикат домовладельцев.
— Но ты тоже храпишь.
— Неправда.
— Хорошо. Этой ночью я запишу тебя на карманный магнитофон, и ты увидишь! — меняя тон — … а пока — я обожаю твои славные маленькие круглые ягодицы…
Вы находитесь на верху блаженства, и вдруг во дворе дома раздается дикий вопль:
— Держи вора! Держи вора!
Муж подскакивает, хватает с ночного столика свой револьвер (военный трофей — не зарегистрированный…) и бросается открывать окно. Вы за ним.
В слуховом окне противоположного дома мечется жилец. Он кричит и на что-то указывает пальцем.
— Вот! Вот! Какой-то тип карабкается по вашей стене
Точно.
В нескольких метрах от вас в полумраке черный силуэт (Корсиканский мафиози, экс-волюбленный вашей Милой Крошки?) цепляясь за водосточную трубу, карабкается к открытому окну вашей дочери.
— Живо спускайся, или я стреляю! — ревет Мужчина, потрясая револьвером.
— Нет! Нет! Папа! Не стреляй! — пищит тихий испуганный голос Ализы. — Это…хм…друг!
