Лично я не сомневаюсь в этих рассказах, поскольку сам неоднократно видел Иисуса.
Первый такой случай произошел со мной, когда я был подростком. Это полностью перевернуло мою жизнь.
Затем я снова видел Его в конце сороковых, вскоре после смерти отца и моего возвращения со Второй мировой войны. Я тогда ездил по стране с лекциями для членов ИПА, которая в то время включала в себя лишь несколько сотен человек. Я был в Далласе, в доме Рудольфа Джонсона, нашего адвоката, куда на встречу со мной собиралось прийти около сорока человек. В тот день я плохо себя почувствовал и лег в постель. Я весь горел от высокой температуры и бредил. Мы вызвали врача. Он сделал мне укол пенициллина. Джонсон хотел отменить встречу, но люди были уже здесь. Я решил, что должен справиться со своей задачей.
Я каким-то чудом вытащил себя из кровати и начал лекцию. Я почувствовал, что пенициллин действует. Я абсолютно не имел понятия, о чем мне говорить, и тут, слева от меня появилась фигура. Сначала я подумал, что это мой отец. Но, как только я начал говорить, я увидел, что это Иисус. Он улыбнулся мне и сказал: «Это Я. Тебе нечего бояться». Он подошел ко мне и коснулся моего плеча. Это прикосновение было для меня как удар молнии. Я сразу покрылся потом. Я перестал говорить и молча стоял, вытаращив глаза. Температура упала. Люди, находившиеся в комнате, не знали, что происходит, но, некоторое время спустя, они сказали, что чувствовали какой-то электрический разряд. Затем Он улыбнулся мне и сказал: «Теперь приступай к работе». С того момента, все, что я делал, было эффективно. Все шло на пользу! Я созывал людей, просил их что- то сделать, и они делали. Все, что я говорил и писал, оказывалось действенным. Даже мои ошибки имели свое действие! С того момента я больше никогда не считал, что работаю для ИПА: я работал для Иисуса.
Когда Эдгар Кейси проводил считывание, ему было необходимо увидеть внутренний свет. Сначала он клал свои руки на лоб; когда начинал видеть этот свет — перемещал их на солнечное сплетение, складывал их крест-накрест и делал два или три глубоких диафрагмальных вдоха и выдоха. Можно было видеть, как моргают его веки, и именно тогда ты должен был говорить с ним. Он погружался в сон на час или на два. Казалось, он очень плодотворно использовал эти моменты!
Он пробуждался в хорошем самочувствии, очень голодный, с желанием скорее съесть крекер и выпить стакан молока. Он очень удивлялся, что провел считывание, поскольку за все сорок три года считываний он ни разу не слышал ни одного слова, произнесенного им самим в измененном состоянии.
