Что из того, что она заинтриговала его больше, чем любая другая женщина, которую он когда-либо встречал? Что из того, что она заставляла его желать узнать о ней больше? Он уже знал достаточно, чтобы предупредить ее, что после нескольких ночей в постели он будет двигаться дальше. Если и существовал тип женщин, каких Джейк избегал, то это те, кто напоминал ему его мать.
Не то чтобы эта Золушка, как она назвала себя, казалась безумной.
Не безумной. Но она не назвала ему свое имя и не объяснила, почему оказалась так далеко от Нью-Йорка.
Она погладила его ногу.
Он забыл обо всех вопросах и размышлениях насчет ее характера и личности.
— Давай снимем номер, — сказал он, выруливая на парковку под неоновой вывеской «Хайвей экспресс». И ниже — «Свободно».
Глава 20 Часы бьют полночь
Харриет смотрела на мигающую вывеску мотеля. Она вдруг почувствовала себя совсем не готовой сексуально. Ну что ж, она достигла своей цели — Джейк Портер захотел переспать с ней.
И теперь ей следовало бы воспользоваться блестящей возможностью открыть правду о себе и Заке.
Но как могла она сделать это, учитывая его резкие слова о том, что он не собирается заводить детей? Каким ужасным, очевидно, было его детство, если оставило в нем такие сильные страхи…
Харриет пришлось поверить, что это страхи. Несомненно, он боялся повторить ошибки своих родителей. Харриет беспокоилась о том же, особенно учитывая ее ужасные отношения с собственными родителями. Отец Донни впервые похвалил сына только тогда, когда Донни рассказал ему о Харриет и ее беременности. Двое подростков из неблагополучных семей, они неплохо справились с воспитанием Зака. Все, что нужно Джейку, — это шанс увидеть, что он будет нормальным отцом.
Шанс, которого она продолжала его лишать.
Она нахмурилась.
Джейк придвинулся к ней.
— Ты в порядке? — Его голос был низкий и мягкий. Харриет хотела кивнуть, потом остановилась.
— Не совсем, — ответила она. Он обнял ее одной рукой.
— Нервничаешь?
— Думаю, можно так сказать. — Она уткнулась носом в его плечо, чтобы он не мог увидеть выражения ее лица. Рефрен «лгунья, лгунья» постоянно звучал в ее голове, и она знала, что это видно по лицу.
Он погладил ее по волосам.
— Я тоже, — сказал он. — Правда, я не каждому признался бы в этом.
Она не могла не улыбнуться.
— Ну, надеюсь, ты тоже не думаешь, что я останавливаюсь у обочины, чтобы пойти в мотель с первым попавшимся парнем.
Его рука продолжала двигаться, расслабляющая, успокаивающая.
