Конечно, выслушивая рассказ очередного «информатора», приходилось делать значительную скидку на любовь молвы к преувеличениям и домысливаниям. Но четыре года жизни в общежитии дали следовательницам очень хорошую практику отсеивания зерен от плевел. Так, если, к примеру, тебе говорят, что Петька Иванов способен за один вечер выпить без ущерба для здоровья три бутылки портвейна — значит, на самом деле он может выпить полторы (что, согласитесь, тоже неплохо…). Если говорят, что Ванька Петров, работая агитатором на предвыборной кампании, заработал две тысячи долларов — значит, он заработал, как максимум, половину этой суммы. А если про местного Казанову рассказывают, что он меняет девушек с периодичностью одна штука в неделю — значит, этот человек, в принципе, имеет в своем арсенале соблазненных девиц пару-тройку экземпляров.
Когда Александра прошла восемь этажей общаги и уже поднималась на последний, на лестнице она встретила странное создание в разноцветных бесформенных одеждах и с нечесаными волосами, развевающимися при быстром движении по ветру. Между одеждами и волосами находились шустрые глаза под желтыми квадратными очками, остренький лисий носик и улыбающийся рот в рыжей помаде. Больше всего создание напоминало привидение, собравшееся на веселый привиденческий праздник. Однако, вглядевшись, Александра узнала в этом привидении свою знакомую Дженис.
Девушка со странным именем Дженис была ее коллегой по обучению на философском факультете, только с другого курса. С какого именно, сейчас вспомнить было бы трудно — так часто Дженис оставалась на второй год и уходила в академотпуск. В общежитии она не жила, но постоянно бывала тут, поддерживая многочисленные контакты с местным населением. Натурой она была настолько общительной, что ее собственная квартира была подобием общежития в миниатюре: там всегда тусовались самые разнообразные гости, приходя и уходя, когда им вздумается, оставаясь на ночлег когда и с кем угодно, и свободно пользуясь всеми вещами, находящимися в квартире. Впрочем, вещи эти также приобретались не только самой хозяйкой — что-то ей дарили, что-то у нее забывали, а что-то приобретали целенаправленно для совместного пользования.
Дженис нравилась такая жизнь. И, несмотря на неблагоприятный для здоровья режим дня (попробуй поддерживать хоть какой-то режим, если через твою квартиру бесконечной вереницей тянутся самые разные гости!), она всегда выглядела бодрой и неунывающей. И в многочисленных знакомых никогда не путалась и всегда все про всех знала.
