Мы сели, Кэл отлучился на минуту. В воздухе повисло обычное в таких случаях неловкое молчание — по идее, его надо было разбить, как глиняный горшок с подарком. Но я решил — пускай повисит. Зачем говорить глупости, если в этом нет острой необходимости? Кроме того, молча можно почувствовать человека. Я многих так поймал, когда был полицейским.
— Кэл сказал, что вы раньше служили в полиции.
— Да, в Нью-Йорке.
Уже успел — вот старый засранец! В принципе, я понимал, почему он это сделал. Нам приходится иметь дело с богатыми, знаменитыми и нервными людьми. Они считают, что раз я бывший коп, то вряд ли угоню «хаммер» или разболтаю что-нибудь бульварной прессе. Может, они и правы, хотя я думаю иначе. Либо ты честен, либо нет. Я не вор и умею держать язык за зубами, но не благодаря академии. Мне вколотил это в голову отец при помощи ботинка и прочих подручных предметов. Кроме того, я читал правильные комиксы.
— Я подыскиваю тренера для моего отца, — продолжила девушка. — Вам надо будет приезжать к нам домой. На самом деле там довольно неплохо. Это не проблема?
Я обрадовался, что она заговорила, я мог разглядывать ее, не боясь показаться бестактным. У нее были блестящие черные волосы китаянки, но больше она смахивала на метиску, смесь европейской и азиатской расы. Все говорило о том, что она нездешняя.
— Не возражаете, если я задам вопрос? — спросил я.
— Пожалуйста.
— У вас почти настоящий английский акцент.
— Когда я была маленькой, то посещала школу в Англии. Полагаю, он еще остался, я имею в виду акцент. Ну, так что вы думаете?
— О чем?
— О том, чтобы тренировать отца. А вы о чем?
Кэл вернулся в офис, и я чувствовал, что он наблюдает за нами, сидя на вращающемся стуле.
Я рассмеялся.
— Я решил, что вы спрашиваете об акценте. То есть что я о нем думаю.
— И что же?
— Пусть останется, звучит приятно.
— Спасибо, — улыбнулась она.
— Слушайте, ребята, давайте о деле, — взмолился Кэл. — Я тут пытаюсь немного заработать на жизнь.
— Где он живет? — спросил я. — Я имею в виду, ваш отец. Придется накинуть за время дороги.
— Без проблем. Он живет на Сансет-Бич.
Она ждала, какое впечатление произведет на меня адрес. Я не удивился. Видно было, что она богата. Дорогая, но неброская одежда, часы «Картье», маленькие бриллианты. Перешло по наследству? Вряд ли. Недоставало специфического запаха старых книг.
— Сансет-Бич? Знаю. Меня, правда, всякий раз выставляют оттуда с наступлением ночи.
Несколько секунд она смотрела на меня, будто я сказал что-то чересчур откровенное. Затем рассмеялась.
