– И откуда только вы такие умные беретесь? – вздохнул спец.
– Нам позавчера Примачук про танцоров лекцию читал. Вам, говорит, летунам, об этой пакости первыми надо знать. Мозговитые говорят, что пульсар – первая стадия гравиконцентрата, которая затем стабилизируется в комариную плешь. А вообще, самое паршивое, если попадешь в танцора на земле.
– Я почему-то и не сомневался. Только вот обо всех прелестях этой жизни мы узнаем последними – заметил майор, доставая контейнер с антирадом.
– Хотя, если подумать, на земле надо делать то же, что и в воздухе – побыстрее выбираться из танцора. Ну, это только если двигаться сможешь и при первой перегрузке не вырубишься. Рюг-Клоун рассказывал, что ему гравиконцентрат слабый еще попался. Так он только вверх дернется, как его снова – хлоп о землю! И так несколько раз, пока у танцора перерыв подлиннее не выпал и сталкер этот наружу не выкатился…
– Вот и Муравейник.
Муравейником называли старую базу обеспечения, проржавевшую и наполовину развалившуюся. Находилась она километрах в пяти от западной границы. После появления Зоны валившее сотнями в надежде легких денег сталкерье быстро просекло все ее преимущества. Тогда база была еще ближе к границе зоны и находившиеся почти под открытым небом россыпи предметов, частично модифицированных Зоной, привлекали всех. Большинство аномальных ловушек было тогда новинкой, и целые группы сталкеров гибли на глазах у других, лихорадочно отмечавших опасности на карте. Однако, даже несмотря на обилие аномалий, оттуда вынесли все, что можно было отделить. И еще долгое время в барах продавались из-под полы новичкам с большими глазами карты Муравейника, «сокровищницы Зоны», с подробно отмеченными ловушками. Новички осторожно обходили холмики костей и терпеливо осматривали пустые ангары, пытаясь даже откопать что-нибудь ценное в земле. А затем произошло внезапное расширение Зоны, и Муравейник наконец-то оставили в покое. Сейчас любой сталкер знал, что поход туда не окупит даже патронов, истраченных на берегущих свое последнее пристанище зомби и полчищ крыс.
С верху майору были хорошо видны разбросанные плиты ограды, четыре ангара без крыш, несколько рассыпавшихся избушек и проходящая через центр базы железная дорога Запад-Восток.
– Есть! – сказал Петро, глядя на пеленгатор, – они впереди около самого северного ангара.
– И видимо, не одни – буркнул штурман. Ми-24 отвернул от появившейся впереди плеши и пошел кругом, приближаясь к отметке пеленга.
