Он схватил телефон и набрал хорошо знакомый номер: Молинё, трицатьосимьнольтри.
Майор меж тем продолжал совещание.
— Чтобы все было на мази, нужно две вещи: первое — накормить их, не то им поплохеет от выпитого, второе — напоить, чтобы развеселились.
— Кормежку я беру на себя, — сказала Зизани.
— Девушки, нужны добровольцы, — бросила она клич по пути на кухню, и за ней тут же потянулись охотницы помочь.
— Абади сейчас будет, — объявил Видаль. — Грюйе заглянет ко мне и захватит мою дуделку.
— Отлично, — отозвался Майор. — Теперь звякнем Леваду.
— Поздновато, — заметил Видаль. Допотопные стенные часы с кукушкой прокуковали восемнадцать сорок.
— Как знать, — возразил Эммануэль. — Попытка не пытка.
К счастью, Полквост задержал телефонистку Консорциума, и та еще была на работе.
— Господин Леваду ушел, — сказала она. — Оставьте ваш номер. Если он заявится ночью, он с вами свяжется.
И она засмеялась своей милой шутке. Эммануэль назвал номер, и телефонистка записала его на клочке бумаги вместе с именем Эммануэля.
— Если я его встречу, когда буду уходить, скажу, чтобы он вам позвонил, — пообещала она. — Дать вам господина Полквоста?
— Боже упаси, — ответил Эммануэль и бросил трубку.
Вероятность того, что Леваду вернется этим вечером в отдел, равнялась нулю, однако телефонистка все же столкнулась с ним на лестнице: тот поднимался за перчатками, которые оставил на своем столе, отправляясь на курсы.
Она передала Леваду, что его спрашивали, и спустя полчаса он позвонил в квартиру дяди Одилон.
Неукоснительное исполнение Майоровых распоряжений приносило свои плоды. Девицы сновали туда-сюда с тяжелыми блюдами, нагруженными пирамидами (или пирамигдами, как говорят оториноларингологи) из сандвичей с ветчиной. Другие раскладывали на тарелках пирожные с кремом, а Майор, склонившись над белоснежной скатертью, делал свой любимый коктейль с красным перцем — «Железу макаки».
В буфетной с потолка свешивалась кость от окорока, с которой уже срезали мясо. Пятеро мужиков (на вид, во всяком случае, мужиков) устроили вокруг нее дикарские пляски. Запертая в стенном шкафу кухарка Берта Полку, барабаня в дверь, отбивала ритм, однако попадала не в такт; тогда они вытащили ее из шкафа и по двое изнасиловали. Потом засунули обратно в шкаф — теперь уже на нижнюю полку.
У входной двери началась Большая Возня — прибыл оркестр Абади. Зизани поспешила на шум.
