Среди собратьев мое внимание привлек один, удивительно на меня похожий в смысле способностей и защитных механизмов:
Александер Динсберг, музыкально одаренный клоун. Он постоянно сыпал шутками или прятал свои чувства за горькими замечаниями, нередко имевшими глубокий или болезненно серьезный смысл. Тот, кто знал его только мимоходом, не замечал этой его духовной глубины; слыть набожным он никак не хотел. Этому-то молодому собрату, родившемуся – как нарочно! – 1 апреля, суждено было стать вскоре моим очень хорошим другом.
Распорядок нашего дня был, как правило, настолько насыщенным, что для собственных нужд у нас оставалось очень мало времени; поначалу все мы боролись с усталостью – явление уже отмеченное во время своего послушания и Терезой из Лизье. У меня к этому прибавился еще процесс расставания, доставивший мне тяжелые, бессонные ночи. Как-то раз, когда мне было особенно тяжело, я случайно прочел в календаре изречение на этот день. Это была цитата из Святого отца из Арса: «Что делает жизнь членов ордена столь заслуженной? Постоянный отказ от собственного почина, непрерывное умирание того, что в нас сильнее и живее всего».
Это было 17 января 1990 года.
Я думаю, что усталость моя была следствием не столько перегрузки распорядка дня, сколько постоянными усилиями оставаться верным своему идеалу. Процесс этот происходит, естественно, в подсознании и имеет неимоверные далеко идущие последствия. Там, где соприкасаются опасные и щекотливые ощущения ограниченности собственных возможностей, где осуществляется подсознательное стремление к совершенству, расходуется много энергии. Это утомляет человека, делает его особо чувствительным и раздражительным. Все это объясняет и тот факт, что именно люди особенно «набожные», то есть такие, которые самым парадоксальным образом «стараются» быть покорными, часто впадают в депрессию, плохо спят, страдают от психосоматических расстройств. Приспособление к общине, подчинение и послушание – это такие добродетели, которые идут на встречу душе нарциссической; она нуждается в них, чтобы приобрести чувство уверенности.
Со смирением это не имеет ничего общего. И так как такой идеал очень часто стоит поперек дороги истинным потребностям человека, все это поневоле сказывается в подсознательных протестах. Так, и у нас дело доходило до динамичных групповых процессов, которым, к счастью, наш руководитель не препятствовал.
Постепенно я стал понимать, что цель послушания не в том, чтобы дать нам мирное и защищенное существование или чтобы подарить нам более глубокие отношения с Богом: оно существует для того, чтобы мы могли познать свое собственное Я, со всеми его слабостями.
