— Ну? — сказал Себастьян, когда лакей с поклоном удалился. — Что выяснил?
— Ничего, хозяин, — ответил расстроенный мальчик. — Пустой номер. Никто не видел ничего необычного, пока вся эта знать не начала орать как резаная, а потом посыпалась из дворца, удирая, словно блохи с дохлого пса.
Гендон с довольным видом хмыкнул и поднес рюмку ко рту.
— Прислуга болтает? — поинтересовался Себастьян у мальчика.
— Еще бы, конечно. На кухне все кухарки дрожат от страха при мысли, что дамочку порешил сам регент, а вот парни на конюшне считают, здесь не обошлось без Камберленда. И все говорят о Ганноверском прок…
Том осекся, бросив быстрый взгляд на Гендона.
— Продолжай, — поощрил его Себастьян.
Том шмыгнул носом и заговорил тише.
— Само собой, разговоры ведут шепотом. Некоторые готовы поклясться, что вся эта семейка не просто чокнутая. Говорят, будто Ганноверы прокляты. И что Англия тоже будет проклята ровно столько, сколько Ганноверы…
— Полная чушь, — прогремел Гендон, вскакивая с кресла.
Мальчишка не испугался, лишь настороженно сощурился.
— Так говорят люди.
Себастьян опустил руку на плечо мальчика и слегка пожал.
— Спасибо, Том. На сегодня все.
— Будь я проклят, если когда-нибудь пойму, зачем ты взял в дом этого мальчишку, — сказал Гендон после того, как Том ушел.
— А ты считаешь, что моя благодарность должна была ограничиться простым «спасибо» и каким-нибудь подарком вроде золотых часов? Том спас мне жизнь, не забыл? Спас обоих — меня и Кэт.
Гендон стиснул зубы, как всегда поступал, стоило Себастьяну в чем-то его разочаровать. Когда-то граф Гендон гордился тремя крепкими сыновьями, которые должны были прийти ему на смену. Но судьба распорядилась так, что у него остался только Себастьян, самый младший и самый непутевый.
— Полагаю, большинство людей сочли бы вполне приемлемым выходом из положения — просто назначить ему небольшую пенсию, — сказал Гендон.
— Мальчишка мне полезен.
— Боже милостивый. И каким же образом карманник может пригодиться благородному джентльмену?
— Чтобы выжить на улице, нужно обладать проворством, наблюдательностью и быть очень смышленым. Все эти качества я в нем и ценю.
«Кроме того, мальчишка всегда мечтал работать с лошадьми», — подумал Себастьян, хотя вслух этого не произнес. Гендон поднял бы его на смех.
— Последние четыре месяца он вроде бы не возвращался к своим воровским привычкам.
— Это ты так думаешь.
Себастьян допил бренди и отставил бокал.
— Пожалуй, мне пора. На рассвете я уезжаю в Лондон.
