– Мы почти пришли, – бесцветно проговорил Дартес. – Вон Рога Даймона, видишь?
Он говорил про две черные скалы, наклонившиеся друг к другу и действительно походившие на рога.
– И что мы тут найдем? – с усилием выдавил собой Чизерус.
– Не спрашивай. Все узнаешь в свое время.
Сыщик попробовал обдумать услышанное, но и мысли двигались с трудом, как несмазанные колеса.
Здесь тяжело было даже просто существовать, а что уж говорить про работу, выживание? Чизерус уже успел возненавидеть этот край самой лютой ненавистью. Похоже, не зря живые боятся смерти, хотя она и временная.
– Ты ничего мне не говоришь и не объясняешь. Зачем в таком случае ты прихватил меня с собой? Тебе просто было скучно одному бродить по земле смерти? Объясни, зачем я здесь!
Дартес ничего не ответил.
– За мной, – сказал он, сворачивая с дороги в сторону скал.
Рога Даймона оказались гораздо дальше, чем казалось с дороги. Чизерус шел за капитаном уже довольно долго, а скалы словно и не приближались вовсе.
– Далеко еще? – не выдержал сыщик.
Дартес остановился, повернувшись к спутнику.
– Оставайся, пожалуй, тут, – неожиданно решил он.
– Я – тут? – не поверил Чизерус. – Один? А ты куда?
– Никуда. Я буду здесь, неподалеку.
У Чизеруса не было сил, чтобы удивляться или протестовать. Он даже порадовался, что появилась возможность отдохнуть. Он нашел валун поудобней и уселся, вытянув изможденные ноги.
Капитан прошел немного дальше, поднялся на холмик и остановился там, осматривая окрестности. Потом он начал кричать.
Чизерус не сразу сообразил, что он не просто кричал. Он кого-то звал на незнакомом, очень неблагозвучном языке, напоминающем звук рвущейся ткани.
Сыщик смотрел на фигурку капитана, чуть выделяющуюся на фоне серых облаков, и ловил себя на мысли, что ему неинтересно знать, чем занимается Дартес. И вдруг он почувствовал, как под ним задрожала земля. Он не испытал страха, только подумал: как странно, в этом застывшем, неподвижном мире еще может трястись земля под ногами…
В следующую минуту сыщик понял, что преувеличил неподвижность этого мира. Шагах в ста от него, чуть дальше того места, где стоял Дартес, вдруг начали с грохотом вздыматься камни.
Сначала они образовали просто бугор, который продолжал расти в высоту. Крупные валуны не падали с крутых склонов, а держались, как приклеенные. Через некоторое время бугор превратился во что-то вроде кривой несуразной башни. Затем у «башни» появились голова, четыре пары каменных рук, ноги…
