— Проходите, садитесь, — заговорил Аллейн. — И успокойтесь. Мы вас не задержим долго.
По Флоренс было заметно, что она бы предпочла стоять, но, согласившись на компромисс, присела на кончик стула, который подвинул ей Фокс.
— Для вас это большое горе, — произнес Аллейн.
— Да, — туповато ответила Флоренс.
— И я уверен, вы хотите, чтобы все выяснилось, как можно скорее и без всякого шума.
— Все и так ясно. Разве нет? Она умерла. Что может быть яснее.
— Что умерла, это, безусловно, ясно. Но видите ли, наша работа в том и состоит, чтобы выяснить, почему она умерла.
— Даже если вы и не видели, как это случилось, все равно это ясно как день. Если, конечно, читать умеете.
— Вы имеете в виду баллончик с ядом?
— Ну не духи же, — развязно заметила Флоренс. — Их ведь наливают во флаконы, — она посмотрела на Аллейна и ее настроение, казалось, изменилось, губы задрожали и ей пришлось их плотно сжать. — Не очень-то все это было приятно, — сказала она. — Видеть то, что мне довелось. Найти ее в таком виде. Можно было бы меня оставить в покое.
— Если будете умницей, то скоро мы так и поступим. Вы давно у нее работаете?
— Чуть не тридцать лет.
— Значит, вы хорошо ладили?
Флоренс не отвечала. Аллейн молча ждал. Наконец она сказала:
— Я знала ее характер.
— Вы ее любили?
— Хорошая она была. Пусть другие думают что хотят, а уж я знала ее. Насквозь. Она ни с кем так не говорила, как со мной. Хорошая она была.
Аллейн подумал, что отчасти это выражение чувств объясняется традиционной данью памяти умерших, и сказал:
— Флоренс, я буду с вами совершенно откровенным. Предположим, что это не несчастный случай. Хотели бы вы узнать правду?
— Нечего намекать, что она специально это сделала. Никогда бы она на это не пошла! Это не для нее. Никогда!
— А я говорю не о самоубийстве.
Несколько мгновений Флоренс смотрела на Аллейна. Губы ее, небрежно, но ярко накрашенные, сузились в тонкую красную ниточку.
— Думаете, убийство? — решительно проговорила она. — Это меняет дело.
— Тогда вы захотели бы узнать правду, да? — проговорил он.
— Да, — ответила она, быстро облизнув кончиком языка губы.
— И мы хотим. Инспектор Фокс уже задавал вам этот вопрос, но я хочу спросить еще раз. Я хочу, чтобы вы рассказали как можно подробнее обо всем, что помните с того момента, как мисс Беллами оделась к приему, до того, когда вы вошли сюда и нашли ее — ну, так, как вы ее нашли. Давайте начнем с приготовлений к приему, ладно?
Разговаривать с Флоренс было трудно. Видимо, из-за того, что ее переполняло то ли возмущение, то ли обида, каждое ее слово приходилось буквально вытягивать. Она вспомнила, что после ленча мисс Беллами отдыхала. Флоренс вошла к ней в половине пятого. Тогда ей показалось, что все как обычно.
