— Дольше, — ответил он, — чем намеревался. Не думал, что церемония уже началась.
— А вы не помните, кто еще там был? Кто ушел из оранжереи раньше мисс Беллами?
— Мисс Кавендиш и Сарасен. И Тимон Гантри, режиссер. Ваш помощник уже обо всем расспрашивал и попросил их остаться.
— Если не возражаете, я бы хотел уяснить все это для себя. Кто-нибудь еще? Например, те двое гостей, которые ушли раньше? Они тоже были в оранжерее?
— Да.
— И ушли?..
— Первыми, — очень громко произнес Уорэндер.
— Итак, вы застали их в холле. Что они там делали, сэр?
— Разговаривали. Прощались. Не знаю точно.
— А вы не помните, с кем они разговаривали?
— Ума не приложу, — начал Чарльз, — почему почти незнакомые люди, которые к тому же ушли до того, как все случилось, интересуют вас.
— Не знаю, может, — быстро ответил Аллейн, — это звучит неубедительно, но мне кажется, что эти двое и послужили причиной, которая определила поведение других.
Он обратил внимание, что его замечание почему-то встревожило Уорэндера. Во всяком случае, тот глянул на Аллейна так, будто инспектор произнес что-то оскорбительное, но при этом попал в точку.
— Видите ли, — продолжал Аллейн, — для того чтобы констатировать несчастный случай, надо провести расследование по всей форме, выяснить передвижения всех, кто окружал мисс Беллами вплоть до момента трагедии.
— А-а-а, — бесстрастно протянул Уорэндер.
— Но Мэри… но моя жена была там. Все еще там! Сияющая! Там, ее все видели… не могу себе представить… — Чарльз откинулся на спинку кресла. — Не важно, — пробормотал он, — продолжайте.
Уорэндер проговорил:
— Браун и его племянница, думаю, говорили с Сарасеном и мисс Кавендиш. Когда я вошел в холл… Они говорили… Прощались с Гантри.
— Понятно. И больше никого не было в холле при этом прощании?
Наступило долгое молчание. Вид у Уорэндера был такой, будто кто-то изо всех сил ударил его сзади по голове. Широко раскрыв глаза, он повернулся к Чарльзу, который наклонился вперед, вцепившись в ручки кресла.
— Господи! — проговорил Уорэндер. — Где он? Что с ним? Где Ричард?
