— Ну и прекрасно, прекрасно. А теперь слушайте меня. Я буду говорить о вашей игре.
Он говорил довольно долго и касался мельчайших подробностей, высмеивал, поучал, не оставляя камня на камне, и был бесконечно прав. Сначала она слушала его жадно и молча, но вскоре решилась попросить кое-что объяснить. Он объяснил и, видимо, остался ею доволен.
— Вот, — сказал он, — что было неверно в вашей игре. Можете сделать вывод, что, если бы я не считал вас актрисой, я не стал бы вам обо всем этом говорить. Ваши ошибки — дело техники. Вы их исправите. Теперь у меня есть к вам предложение. Только предложение. Никаких обещаний. Это относительно пьесы, которая, может, никогда и не будет поставлена. Уверен, что вы ее уже читали. Будьте добры, прочитайте ее еще раз, а для этого приходите в следующий четверг к десяти часам в «Единорог». Эй, Монти!
Анелида уже начала свыкаться с тем фантастическим окружением, в котором она очутилась. Оно стало обладать даже какой-то долей реальности. И когда перед ней появилось само Правление во плоти Монтегю Маршанта, этот предел мечтаний, к которому стремится всякая начинающая актриса, Анелида смогла отвечать вполне осмысленно. Как бледен был мистер Маршант, как вылощен, как самоуверен! Он говорил о весне, о цветах в оранжерее и как-то незаметно перешел к театру. Как он понимает, она актриса?
— Она играет Элизу Дулитл, — заметил Гантри.
— Да, да, конечно. Неплохие отзывы, — пробормотал Маршант, прилежно ей улыбаясь. Анелида подумала, что он вряд ли мог где-нибудь видеть эти отзывы.
— Я здесь нагнал страху по поводу ее игры, — продолжал Гантри.
— Что за скверный тип! — небрежно заметил Маршант. — Не правда ли?
— Предлагаю тебе посмотреть этот спектакль.
— А теперь, мисс Ли, видите, он начинает терроризировать и меня.
— Не надо ему это позволять, — ответила Анелида.
— Ничего. Я привык к его выкрутасам. Вам нравится роль Элизы?
— Очень. По-моему, мне просто повезло, что удалось ее сыграть.
— Сколько времени еще будет идти спектакль?
— До воскресенья. Мы меняем репертуар каждые три недели.
— Понятно. Как обычно в студиях.
— Совершенно верно.
— Не вижу никаких оснований, — вступил в разговор Гантри, — почему мы должны кружить вокруг да около. Я тебе рассказывал о роли в новой пьесе Дикки. Она мне ее прочитает. Ты тем временем, дорогой Монти, проглядишь пьесу, а потом отправишься посмотреть спектакль в «Бонавентуре», — неожиданно он бросил свой знаменитый косящий завораживающий взгляд. — Никаких обещаний не было дано, ничего плохого не случилось. Просто нужно проявить немного сердечной заботливости, потому что, ты знаешь, зря я не попрошу. Ну, Монти, скажи, что ты это сделаешь.
