«Поистине, все глаза обращены на меня, — подумала Анелида, — только ощущения не те, что я ожидала».
Рядом с ней стоял Ричард. Он не смотрел на нее, его рука лишь слегка касалась ее руки, но к ее огромному удовольствию он был здесь. Рози и Берти болтали с необычайным энтузиазмом, окружая Анелиду дружеским вниманием, но внося тем не менее какую-то нервную напряженность.
Вскоре Ричард сказал:
— А вот еще один человек хочет с вами познакомиться, Анелида.
Она взглянула и увидела кирпично-красное лицо, похожее на лицо гвардейца, и пару голубых удивленных глаз.
— Полковник Уорэндер, — произнес Ричард.
Уорэндер, как всегда, отрывисто вступил в разговор:
— Все так громко говорят на этих сборищах, не так ли? До крика еще не дошло, но будет. Вы играете на сцене, не так ли?
— Совершенно верно.
— Очень хорошо. Что вы думаете о пьесах Дикки?
— Анелиде было непривычно слышать, что Ричарда называют Дикки, странно, что ей задают такие вопросы, ждут от нее ответа.
— Ну что сказать… они пользуются, безусловно, грандиозным успехом, — проговорила она.
— О, успех! — согласился он. — Да, успех огромный. И знаете, мне они нравятся. Я — его типичный зритель. Люблю веселое, забавное с хорошей ролью для Мэри. Не понимаю интеллектуальную драму. Но вопрос в том, получает ли он удовлетворение от них? Что вы думаете? Не тратит ли он себя впустую? Как?
В глубине души Анелида была страшно смущена и обеспокоена. Или этот пожилой военный очень близко знает Ричарда, или все друзья Ричарда, едва познакомившись, бросаются, для пользы людей совершенно незнакомых, разбирать по косточкам внутренний мир друг друга? И знает ли этот Уорэндер о «Бережливости в раю»?
У нее опять возникло чувство, что за ней пристально наблюдают.
— Надеюсь, — ответила она, — что очень скоро он преподнесет нам серьезную пьесу. А до тех пор пока он этого не сделает, не думаю, чтобы он чувствовал удовлетворение от работы.
— Ага! — воскликнул Уорэндер так, будто она сказала что-то очень весомое. — Вот именно! Очень хорошо! Поддерживайте его в этом. Ладно?
— Я?! — поспешно воскликнула Анелида. Она собралась уже было возразить, что не может себе позволить поддерживать Ричарда в чем бы то ни было, но почему-то подумала, что полковник сочтет ее отказ за жеманство. И она спросила: — А разве его нужно поддерживать?
— О господи! Конечно! — ответил Уорэндер. — И в этом отношении, и в другом. Да вы сами должны знать.
Анелида оглянулась вокруг. Она выпила только половину своего мартини и никак не могла, решила она, быть в состоянии опьянения. Нельзя этого было сказать и о полковнике Уорэндере. Не были навеселе ни мисс Беллами, ни Чарльз Темплетон, или Кэйт Кавендиш, или мистер Берти Сарасен. И уж никак нельзя этого было заметить по мистеру Тимону Гантри, которому ее неожиданно представил Ричард.
