— Ах, Мари, если бы так и было!
— Не беспокойся, мама! Все будет в порядке. Поверь мне, — повторила Мари, пытаясь обуздать свое нетерпение. Ну почему ее мать не желает понять, какой шанс выпал дочери? Почему она убивается вместо того, чтобы порадоваться вместе с ней?
— Пойду, помогу Элен, — торопливо пробормотала девушка и отвернулась, чтобы больше не смотреть на залитое слезами лицо матери.
На улице она прислонилась к стене дома и, закрыв глаза, глубоко вздохнула. Солнце уже садилось, но от земли по-прежнему шел жар. Где-то в кустах стрекотали сверчки, а издалека доносился лай собак. Мари открыла глаза. Она вдруг осознала, что стоит на этом месте в последний раз.
Из дома вышла Симона. Помолчав какое-то время, она наконец сказала:
— Желаю тебе счастья, Мари. Добейся чего-нибудь.
— А почему она не взяла и тебя? Ты ведь тоже была с ней и той комнате?
Симона пожала плечами и прошла за дом. Мари последовала за сестрой и взяла ее за руку:
— Почему? Я уже радовалась, что мы поедем в Париж имеете.
Симона отдернула руку:
— У меня не имеется того, что нужно маркизе.
Мари, не веря своим ушам, смотрела на сестру:
— Но ведь тебе нет двадцати, ты красива и, к счастью, не такая огромная, как я.
— Не будь дурой, Мари! Что маркиза проверяла у тебя? — нетерпеливо спросила Симона.
— Ты хочешь сказать, что… — Она осеклась.
— Да, я кувыркалась на сеновале с Клеманом. И очень тебя прошу, никому не говори об зтом. Ты уедешь, а мне здесь жить, и если он на мне не женится… — Симона гневно топнула ногой: — Какой же я была дурой. Думать не хочется о том, что сама все испортила…
Мари молчала. Ей надо была осознать услышанное. Такого она никак не ожидала. Симона всегда казалась серьезной и задумчивой девушкой. Невозможно было поверить в то, что она способна водить шашни с кем-то из деревни.
Девушки отошли от дома и двинулись по дорожке, ведущей к амбару.
— Когда будешь в Париже, смотри, не соверши моей ошибки. Подумай, прежде чем лечь с кем-то в постель, иначе окажешься здесь быстрее, чем тебе хотелось бы.
Симона вскинула руку, указывая на ворота амбара, к которым прислонился какой-то человек.
— Боже, да это Леон! — вырвалось у Мари. — Что он здесь делает?
— Наверное, пришел с тобой попрощаться, — предположила Симона и повернулась, чтобы уйти. — Не забудь, сестричка, что я тебе сказала.
— Не оставляй меня одну! Я не хочу оказаться с ним наедине, — в панике прошептала Мари.
— Придется тебе через это пройти. В конце концов, ты достаточно долго водила его за нос.
