— «Раздувание скандалов как способ саморекламы второсортного эпигона», — подсказал он. — Не поверю, что вы могли простить мне это. Ведь это стояло в подзаголовке «Литературного обозрения». Помните? Мое имя Гефлер. Ганс Гефлер.
Он выжидательно смотрел на меня.
Не помогло даже то, что представился он в стиле агента 007 («Меня зовут Бонд. Джеймс Бонд»); Гефлер… Эта фамилия не говорила мне ровным счетом ничего.
Должен ли я теперь покачать головой, как того требовала горькая истина? Но у меня не было ни малейшего желания лишать этого человека, возможно, последней, пусть иллюзорной, радости жизни. Итак, я кивнул, притворяясь, будто в моей памяти лишь теперь стали оживать непотребства господина Гефлера во всей их красе.
Однако ему этого показалось мало. Его взгляд, полный ожидания, был прикован ко мне. Казалось, он молит о помощи.
Взгляд этот меня более чем тронул — потряс.
Чего еще хочет этот коротышка?! Я склонил голову набок. Мне что, теперь заорать на него…
«Ну ты, жалкий маленький мазохист!»
…Вытряхнуть его, что ли, из пиджака? Или совершить еще что-нибудь в этом роде?
Я скорчил полную презрения мину и едва слышно пробормотал:
— Ах, так это вы!..
Гефлер буквально вобрал в себя эти слова, пожирая меня своими огромными глазами, затем бодро кивнул. Он явно испытал облегчение.
— Я знал. Знал, что не простите.
Удовлетворенный, полюбовался своим пивом на просвет, затем кивнул мне, воинственно поднимая бокал:
— Ваше здоровье!
— И ваше, — ответствовал я.
Гефлер одним глотком выпил все до дна, сказал «А-а-а!» и вытер ладонью оставшуюся на губах пену. Я опрокинул в рот тепловатое шампанское. Каждый из нас думал о своем. По крайней мере я.
— Ваша последняя книга все еще лежит у меня дома, в стопке рецензий.
— Очень рад, — процедил я.
Широкая улыбка фактически заслоняла остальное его лицо.
— Всегда хотел задать вам один вопрос, — заговорил Гефлер немного погодя. — Вы уже читали Дериду?
— Я неопределенно хмыкнул.
— Этот текст, как, впрочем, и каждый, является лишь предпосылкой. Ведь, по сути, прямое его назначение — стать поводом для интерпретации.
Что прикажете на это отвечать? Я глубокомысленно кивнул.
— Только не говорите, что полностью со мной согласны!
— Конечно, разумеется, согласен! А вы-то как думали?!
Загадочный Дерида, очевидно, был чем-то вроде святыни для Гефлера и его сомнительных подельников, однако это обстоятельство отнюдь не означало, что его речи следует воспринимать как один сплошной бред. Напротив — то, что он сказал насчет интерпретации, даже показалось мне достойным внимания. Я подумал об энслиновском тексте и решил, что, когда закончу сценарий, непременно ознакомлюсь с Деридой.
