Ярость на хозяев захлебнулась, а злость на себя и собственную глупость ушли в подполье, уступив место холодной решимости. Как прав был Эльдар, когда сказал, что в магии нет лжи, а только нехватка знаний и опыта. И я поняла, насколько мало знаю и умею.
Еще я поняла, что теперь мне предстоит серьезная работа над собой — еще более глубокий контроль не то что мыслей и эмоций, но и их малейших оттенков, каждую секунду моей жизни. Блин, не было печали, так черти накачали.
Древний Маг при помощи ритуала не только передал мне все, что знал и умел сам, но и расчитал, что я догадаюсь о его намерениях и постараюсь этого не допустить. Я сделала все именно так, как он расчитал и попалась в ловушку. Я вспомнила тот несуразный для ритуала знак бесконечности, который он нарисовал рукой в самом конце, когда отправлял учеников в их Замки-тела, и только теперь поняла его значение. Маг этим жестом узаконил свое подселение ко мне. Вот гад!
Дааа, попала я качественно.
Значит, это рытье в моих вещах было принудительным актом для какого-то оборотня, которым повелевал кто-то из Хранителей. И, скорее всего, это была Арина. Ее светящиеся отпечатки пальчиков, нарушивших заклинание охраны, я увидела на обложках книг. Видимо, Ученики-Хранители имели приказ от своего Учителя контролировать меня во всем, пока он не завладеет моим телом полностью и не подавит или вытеснит меня из него. Я, в сердцах, топнула ногой.
* * *
Дверь открылась без церемоний, стучать явно никто не собиралсяю О вежливости тут не слышали.
В комнату вошел Вождь и мужик с размалеванной рожей, тот, что смотрел на меня всего несколько минут назад.
— Дарина, мы пришли сопроводить тебя на праздник — торжественным голосом объявил Вождь.
Представлять мне своего спутника вождь явно не намеревался, решив, что это не моего ума дело. Я и не настаивала, лишь пристально глянула на раскрашенного внутренним зрением. Тот кивнул и растянул в улыбке губы. Если такое можно назвать улыбкой, то я — балерина. Глаза поблескивали в темноте красным, зловещим. По спине опять побежали мурашки. Пришлось молча подчиниться, чтобы эмоции не вышли из-под контроля и ненароком не разнести деревню в щепки.
Под конвоем оборотней, молча, я двинулась к двери. Они пропустили меня вперед, но не отставали ни на шаг, готовые к любым неожиданностям. Их напряжение было таким сильным, что я ощущала кожей дрожание воздуха за спиной.
Во дворе к нам присоединились еще несколько мужчин среднего века, кряжистых, сильных. Ну точно конвой. Мы вышли за калитку. Наступила полная тишина. Если бы не отдаленный шум прибоя и потрескивание факелов, я вполне могла бы подумать, что оглохла. Все присутствующие смотрели пристально на меня. Ни одной улыбки. Внимание и настороженность были в их взглядах. Кое у кого я увидела ненависть и ярость. Но они молчали.
