— Во, даёт! — Искренне восхитился молодой человек.
Его шевелюра вернулась на место. Узкогубый рот растянулся до самых оттопыренных ушей.
— Прямо таки удивляюсь я тебе, Настя, какие хитрые штуки ты умеешь выделывать! — шмыгнул носом юноша и облизнулся.
— Долго учиться надо! — строго сказала Настя и вошла в матовую колбу душевой кабины, которая стояла посреди комнаты.
Зазвучала бетховенская "Ода радости". Через мгновение радужные струю воды скрыли собой силуэт девушки.
Оставшись в одиночестве, юноша тоскливо огляделся. Вся студия была убрана в лиловых тонах. Мебель и аппаратура, вазы и бутоны живых цветов в них: всё было правильных геометрических форм с минимумом выступов и деталей.
Яркими пятнами в комнате, кроме включённого tele, были ещё только смятое постельное бельё оранжевого цвета и репродукция знаменитой картины Герберта Ся «Юань». Она стояла прислонённой к стене.
— Учиться… — вздохнул молодой человек.
Он сидел теперь спиной к экрану. Пошла реклама. Предлагался супернаннокомпьютерный копрофаг. Отличные специалисты запускают его в ваши кишки, и вы надолго избавляетесь от постыдной и нерациональной траты времени на каканье.
— Учиться… — уныло повторил юноша.
Он опустил глаза и поддел длинным тонким пальцем с отманикюренным ногтём свой член.
— Ещё раз учиться… — Бормотал юноша, играясь с членом, — Потом работай, потом на удобрения…
Член лежал на внутренней стороне ляжки как мёртвый червь.
— Не стоит? Рано…
Мама
Юноша вздрогнул, услышав голос курящей куклы Барби. Молодой человек повернулся вместе с креслом на голос.
— Мама! — удивился юноша и поднялся с кресла.
Перед ним стояла маленькая изящная женщина в деловом костюме. Её лицо было мертвенно прекрасно как у античных статуй. Перед собой в руках она держала сумочку из кожи какой-то рептилии. В замочке сумочки вдруг сверкнул бриллиант.
Мать и сын обнялись и расцеловались. Потом сын отошёл к низкой широкой кровати. Он вытянул из-под оранжевой подушки чёрные спортивные штаны с узкими красными лампасами.
Пока юноша одевался, женщина сняла жакет и повесила его проволочную вешалку. Вешалка находилась в комнате и имела силуэт alien'а.
— Опять дурь сосал? Кто там у тебя в душе? Надеюсь, девушка, паршивец? — тараторила мать, расстёгивая прозрачную блузку.
— Девушка… Это она дурь сосёт… Я же тебе обещал… Почем я паршивец? — отвечал юноша, медленно натягивая ядовито лимонную майку с ярко зелёным жуком. От его усиков выдувался белый пузырь, в котором чернели буквы: "Съешь меня!"
