Чарльз не понимал, в чем состоит наказание. Отец объяснил: унизительно лежать в кандалах перед всеми этими людьми. Твоя репутация погублена навеки.
Ведя пальцем по краю рамки, Чарльз повторил:
– Репутация.
– Пожалуйста, не трогай их пальцем, – сказал отец и, чтобы закрыть тему, произнес еще раз: – Кандалы тебя позорят.
Теперь Чарльз понял.
– А, ясно. Потому что ты не можешь из них выбраться.
– Нет. – Отец вздохнул. – Вовсе не из-за этого.
Чарльз не понимал своего внезапного любопытства. В ту ночь он долго не засыпал, гадая, каково это – лежать в кандалах, когда толпа швыряет в тебя камнями. Ноги у человека были задраны так, что из карманов могли высыпаться монеты – наверное, те самые «ивовые»[6] шиллинги и шестипенсовики «Соммеровых островов» из книжки про нумизматику, которую Чарльзу читал отец. Да, унизительно не знать, как выбраться из кандалов.
Когда гувернантка фрейлейн Рейнхардт разбудила мальчика утром, она ущипнула его за щеку и зашипела: «На кровати положено спать головой в другую сторону», потому что ноги его были засунуты в резное деревянное изголовье.
Изображение позорного столба не так завораживало. Стоять, просунув куда-нибудь руки и голову, было скучно, поэтому в позорный столб и колодки Чарльз не играл.
Однако, согласно решению Бостонского колониального суда, которое отец скопировал и повесил на стену, в 1659 году некоего Томаса Картера – почти наверняка предка – «прибили за уши к позорному столбу, по три гвоздя в каждое ухо» как злостного спекулянта.
– Его прибили к столбу?
– Да. – Отец вздохнул: эти разговоры становились все более и более частыми.
– Пробили гвоздями уши?
– Да.
Чарльз с жаром спросил отца, их ли предок изображен на гравюре. Увы, отец ответил, что это просто «типичный» преступник. Впрочем, тема, видимо, его заинтересовала, потому что он перевел взгляд с гроссбуха на гравюру.
– Кто такой спекулянт?
Мистер Картер отодвинул свои записи.
– Перед тем как французское судно с парусиной начало разгрузку, он скупил весь товар оптом, а потом перепродал.
Впервые в жизни Чарльз увидел, что отец смотрит на него с интересом и как будто чего-то ждет.
– Купил дешево, продал дорого, и за это его осудили, – закончил Картер-старший.
В кабинете было несколько часов; одни из них заскрежетали, собираясь бить половину. Чарльз чувствовал, что отец ждет ответа, и не хотел заканчивать разговор.
– Не просто приковали, а прибили гвоздями, – медленно повторил он. – Так гораздо, гораздо труднее освободиться.
