В общем, я не успел ничего сделать, да и не смог бы. Смог только отпустить акселератор и глянуть на спидометр — стрелка застыла около двухсот тридцати…
Почему-то мелькнула самая идиотская на свете мысль: если выживу — прибьют за мотоцикл.
Дальше все произошло настолько быстро, что до сих пор оторопь берет. И, одновременно, почему-то было такое ощущение, что время растянулось. Я все видел, слышал, но реагировать не успевал. Говорят, с человеком такое случается при сильном стрессе или перед лицом смерти… И еще в тот момент я, кажется, навсегда разучился удивляться.
А вот Софья двигалась с невероятной, просто нечеловеческой скоростью. "Инстинкт — понятие нематериальное, у него нет скорости", как сказал бы мой дед-ветеринар.
Она вытянула руку у меня над плечом и выкрикнула что-то вроде «зззаааа…» короче, я не разобрал, не до того было… Бледная молния ударила в бок полыхающей развороченной цистерны, которая неумолимо, со страшной скоростью приближалась к нам. И в тот же миг цистерна рванулась вверх, словно вздернутая крюками с невидимого вертолета. Она взмыла в небо, а через долю секунды мы все на той же бешеной скорости пролетели под ней по горящим нефтяным пятнам. (Забегая чуть вперед — потом я недоумевал, что разлилось так мало, пока до меня, дурака несчастного, не дошло, что Софья подняла цистерну вместе с пылающей бензиновой рекой.)
За это мгновение я успел лишь слегка повернуть голову назад — но этого хватило, чтобы увидеть, как Софья, выгнув спину и вытянув вверх сияющую руку, держит цистерну в небе. Клянусь, она действительно ее держала! И как только мы пролетели опасное место, уронила голову мне на плечо, словно исчерпав все силы.
Тотчас же цистерна с жутким грохотом обрушилась на дорогу позади нас. Хорошо, что я не успел затормозить, иначе жаркая волна догнала бы нас сразу же. А так — всего лишь слегка подтолкнула.
Я не стал жать на тормоз, просто выключил двигатель. По инерции мы укатились очень далеко от места аварии. И только когда мотоцикл остановился, я словно очнулся. Действуя как на автопилоте, медленно слез, поставил упор, снял с сиденья оцепеневшую Софью…
Мы сидели на траве возле рощи, слушая, как вдалеке надрывается пожарная сирена.
Софья молчала. Я тоже. Ни одной четкой мысли в голове не было. Потом до меня стало доходить, что все обошлось каким-то невероятным чудом, и я спросил, заикаясь и не узнавая собственного голоса:
— Нетрац… нетрадиционная медицина, говоришь? Астрология…
