— Да теперь уже ничего не поделаешь, придется тебе привыкать. И это… слушай, имей совесть, я жрать хочу.
— А я, по-твоему, не хочу?!
— Тебе проще. Ты снаружи.
Людоед захныкал.
— Сволочь ты, Кащей! Сволочь прожорливая. И как в тебя столько помещается?
— Ты давай, давай, не ленись. Добывай нам пропитание. Чем больше добудешь, тем больше тебе достанется.
— Мне после тебя все-равно ничего не достается. Одни объедки, да еще это… ну, то, что потом получается. И вино ты всё сам вылакал.
— Отставить разговорчики! — Кощей в животе топнул подкованным сапогом, и Людоед скрючиля от боли. — Иди, ищи добычу. И вот еще что… принеси-ка ты мне, пожалуй, девицу-красавицу, а то скучно тут одному…
— Царевну-лягушку я тебе принесу! — огрызнулся Людоед.
— Тоже вариант, — согласился Кощей.
Вокруг дуэльной площадки сами собой вспыхнули факелы, и на утоптанную за века землю ступил воин Зла. Высокий, черноволосый, изящный юноша, красивый, как сам черт. Он насмешливо отсалютовал шпагой своему противнику.
Противник воину Зла достался какой-то непрезентабельный: низкорослый кривоногий субъект с бегающими глазками, вооруженный сучковатой дубиной.
— Что, других рыцарей не нашлось? — язвительно поинтересовался воин Зла. Мужик в ответ только сплюнул в ладонь и покрепче перехватил дубину.
— И подумать только, от какого сброда зависит судьба мира на ближайшее столетие! — с притворной скорбью покачал головой воин Зла.
— Ты это… не рассусоливай, начинай! — набычился мужик.
Воин Зла засмеялся — и начал.
Его преимущество в силе стало видно уже с самого начала. Дубина — неплохое оружие, при условии, что ею умеют пользоваться. Мужик явно не умел. Он лишь бестолково размахивал ею в разные стороны, но ни разу даже не зацепил верткого воина Зла. А тот упивался своей властью над противником. Колол его кончиком шпаги, обрезал пуговицы, снимал стружку с неуклюжей дубины. Исход битвы был предрешен, но воину Зла хотелось еще поиграть с противником, как кошке с мышью.
Однако настал момент, когда эта игра ему наскучила. Да и противник явно выдохся, стоял, тяжело дыша, и даже на пытался замахнуться.
— Ну, побаловались, и хватит, — сказал воин Зла и аккуратно вогнал кончик шпаги в грудь противника. Тот залился кровью, рухнул на землю, захрипел, дернулся пару раз — и затих.
— И кто сказал, что Добро всегда побеждает? — пожал плечами воин Зла, вытер шпагу об одежду убитого и повернулся, чтобы уйти.
— А с чего ты взял, что побеждает Зло? — послышался голос за спиной. Воин Зла обернулся молниеносно — но все-таки недостаточно быстро; тонкое жало отравленного стилета уже ужалило его в икру. Рука, потянувшаяся к шпаге, бессильно обвисла, воин Зла зашатался — и упал.
