— Оглянись вокруг, — ответил ему Лис. — Посмотри, где находишься. Посмотри, кто здесь господин. — Он подбирал слова с осторожностью, боясь слишком резко напомнить гради о его незавидном положении, чтобы тот тоже не решил покончить с собой.
Захватчик оглядел подземное помещение, в котором его содержали, и пожал плечами.
— Все меняться, когда здесь быть Домгради.
Он говорил на элабонском, но последние два слова объединил в одно, как было свойственно его языку. Его взгляд был чист, невинен и самоуверен. Он настолько верил в то, что произносил, что ему никогда не приходило в голову в чем-либо усомниться.
Джерин же по своей натуре был человеком, сомневающимся во всем и вся. Возможно, поэтому его познания были шире и глубже, чем у кого-либо в северных землях. Но нехитрая и чистая вера гради в свои слова являлась броней, непроницаемой для стрел здравого смысла, и Лиса это пугало.
Он мрачно ожидал, что Адиатанус воспользуется срывом атаки, запланированной элабонцами, чтобы начать свою собственную. Сам он на месте Адиатануса так бы и поступил. А ход мыслей трокмэ был ему менее чужд, чем умопостроения гради.
Поэтому, когда часовой на сторожевой башне возвестил о приближении Вайдена, сына Симрина, на колеснице, Джерин решил, что на них уже напали. Единственная причина, по которой Вайден и его люди находились сейчас не в Лисьей крепости, заключалась в том, что именно они должны были принять на себя первый удар Адиатануса и не позволить лесным разбойникам проникнуть слишком глубоко на территорию Лиса.
Подъемный мост с шумом опустился: теперь, хотя Лисий замок и был битком набит воинами, мост опускали, лишь когда посетителя опознавали. Джерин с нетерпением ждал у караульной.
— Какие новости? — крикнул он еще до того, как Вайден въехал в крепость.
Его вассал, тоже в нетерпении, спрыгнул с колесницы и поспешил к нему.
— Лорд принц, трокмуа потерпели сокрушительное поражение! — воскликнул он.
— Замечательно! — отозвался Джерин. Все вокруг, кто слышал слова Вайдена, разразились восторженными криками и окружили его, чтобы похлопать по спине. Но тут Лис, более внимательный к деталям, чем его товарищи, обратил внимание не на то, что Вайден сказал, а на то, чего он не сказал.
— Ты ведь не сам разбил трокмуа, не так ли?
— Нет, лорд принц, — ответил Вайден. — Некоторые из них оказались в моих владениях, но в виде беженцев или бандитов, а никак не войск.
— И кто же тогда их победил? — спросил Дранго, сын Драго, в недоумении сдвинув кустистые брови. Он был храбр, силен и честен, но воображение отсутствовало у него начисто.
