У него было лицо бога с выражением легкой порочности, ослепительно—голубые глаза настоящего ирландца и рот, созданный для того, чтобы сводить с ума женщин. Власть придавала ему еще больше привлекательности — такой же холености и сексуальности, думала Ева, как и черный водопад его волос, струящихся почти до плеч.
Он закрыл книгу, отложил ее, и протянул Еве руку.
— Мне так жаль, что я должна была уехать. — Она подошла к нему и вложила свои пальцы в его протянутую руку. — Ещё больше я сожалею, что буду вынуждена подняться наверх и работать, по крайней мере в течение нескольких часов.
— Ну хоть минутка у тебя есть?
— Да, возможно. Но только одна. — И она позволила ему усадить её к себе на колени. Позволила себе закрыть глаза и просто наслаждаться его теплом и ароматом. — Не совсем такой день, как ты запланировал.
— Это — то, что я получил потому, что женился на полицейском. — Ирландия тихо пела в его голосе переливами сексуального поэта. — Потому, что люблю одного из них, — добавил он и наклонился к её лицу, чтобы поцеловать.
— Довольно паршивой сделкой это выглядит в данный момент.
— Не с того места, где я сижу. — Он пропустил свои пальцы через её короткие каштановые волосы. — Ты — то, что я хочу, Ева: женщина, которая уезжает из дома, чтобы заняться мертвецом; и единственная, кто знал, что будет означать для меня томик Ейтса.
— Я лучше управляюсь с мертвецами, чем с покупкой подарков. Иначе я придумала бы больше чем один.
Она оглядела маленькую гору подарков под деревом, на открытие которых у неё ушло больше часа и содрогнулась. Рорк, заметив это, рассмеялся.
— Знаешь, одна из самых больших наград от преподношения тебе подарков, лейтенант, состоит в том, чтобы наблюдать озадаченное смущение, которое они у тебя вызывают.
— Надеюсь, ты удовлетворён на некоторое время.
— М-м-м, — был его единственный ответ. Она не привыкла получать подарки, подумал он, ведь будучи ребенком, она не получала ничего кроме боли. — Ты уже решила, что делать с последним?
Последняя коробка, которую он дал ей, была пуста, и он наслаждался видя её замешательство и хмурый взгляд. Так же, как он наслаждался, видя как она ухмыльнулась ему, когда он сказал ей, что это день. День, который она могла заполнить тем, что ей нравилось. Он повёз бы её везде, где она хотела побывать, и они сделали бы всё, что она хотела сделать. На планете или вне её. В реальности или через голографическую комнату.
Любое время, любое место, любой мир — всё, что она попросит.
