— Так это ты маленький Янгблад? Пришел на работу, да? — сказала, направляясь к Робби, высокая красивая женщина с такими же точно волосами, как у девочки, которую он видел. У миссис Кросс была размашистая, мужская походка, и говорила она не так, как местные крэкеры, а плавно, грудным голосом и, главное, вежливо, по-человечески.
— Да, мэм. — Робби не понравилось, что она смотрит не на него, а как бы мимо.
— Ну-ка встань, мальчик, дай поглядеть на тебя хорошенько.
Робби вскочил и заставил себя посмотреть ей в лицо, как учила его мама.
— Сколько тебе лет?
— Десять.
— Рослый какой для своих лет! Что ж, я думаю, ты нам подходишь. Нравится он тебе, Полина?
Негритянка оглядела мальчика с гордостью.
— На вид смышленый, и личико симпатичное. А уж про то, что из хорошей семьи, и говорить не приходится!
Миссис Кросс улыбнулась. Она провела Робби по дому и объяснила, в чем будет заключаться его работа. Он должен приносить уголь и дрова и каждый вечер топить огромный камин в гостиной, большущей комнате, вдвое большей, чем весь дом Янгбладов. И убирать двор.
— Ну как, справишься? — спросила миссис Кросс.
— Справлюсь, мэм. — Ему хотелось узнать, какая будет плата, но он побоялся показаться Дерзким.
— Ступай на кухню и поешь, а потом принимайся за дело. Двор можешь сегодня не подметать — уже поздно.
Вечером, когда он собрался уходить, миссис Кросс улыбнулась ему и похвалила за старание. Робби наконец набрался храбрости и спросил, сколько она будет ему платить. Хозяйка засмеялась и ответила:
— Доллар в неделю. — И добавила: — Надеюсь, мы с тобой поладим.
— Да, мэм, — заверил ее Робби.
Высокая девчонка с белыми волосами в этот день больше не показывалась.
Дома Робби долго рассказывает матери и сестре, какая у него работа.
— Мне очень нравится это место, — говорит он.
Осенний ветер задувает в комнату. Под его музыку пляшет пламя керосиновой лампы. Желтый огонь мечется по стеклу, то вспыхивая, то грозя потухнуть. Мама поправляет фитиль, чтоб не коптил, и улыбается своему мальчику. Сестра тоже не спускает с него глаз. Робби старается казаться равнодушным, но его прямо-таки распирает от гордости.
— Хм, небось воображаешь, что ты теперь взрослый! — подзадоривает Дженни Ли.
Робби искоса глядит на нее.
— Хоть и не взрослый, но и не маленький, — замечает мама.
Робби смотрит на мать. Неровный свет лампы озаряет ее лицо. Робби хорошо и уютно, счастье переполняет его душу. Разве сумел бы он сейчас рассказать, что он чувствует, что творится в его душе? Он поглядывает на сестру — она тоже гордится им, он это знает. И Робби так хочется быть хорошим, что его бросает в жар. Ласковый ветерок залетает со двора, студит капельки пота у него на лбу. Какое замечательное лицо у мамы — милое, красивое, серьезное…
