Видимо, в сознании моем на какие-то миллисекунды образовался провал, потому что я не осознал и не запомнил, что именно сказал Эдику.
Помню лишь, что он охнул, как от боли, весь как-то съежился, почернел лицом, резко повернулся и стремглав бросился вниз по лестнице.
Я же, окончательно опомнившись и отдышавшись, доплелся кое-как до своей «норы», обессиленно рухнул на тахту и провалился в беспамятство.
А утром хозяйка квартиры известила меня о странной смерти Эдика.
— И ведь мужик-то был вполне здоровый, — разводила руками она, — и тверезый как стеклышко, а вот поди ж ты… Упал замертво прямо возле ихнего подъезда и окочурился, сердешный. Дворничиха наша утром вышла подметать — смотрит, а он лежит на ступеньках. Она-то думала, что он просто спит, ведь не первый раз его находили во дворе… А он уже посинел и окоченел, бедняжка!..
— И от чего же он умер? — внутренне похолодев, перебил я старушку.
— Врачи… ну те, что на "скорой"-то приехали по вызову… сказали, мол, кровоизлияние в мозг у него было, — понизила почему-то голос до шепота моя собеседница. — Сосудик какой-то вроде бы лопнул…
Я поспешно отвернулся, чтобы она не видела моего лица.
Я знал, что это я убил горемыку Эдика.
И хотя одна половина моего эго терзалась угрызениями совести, вторая вопила торжествующе во весь свой внутренний голос: "ПОЛУЧИЛОСЬ! У МЕНЯ ПОЛУЧИЛОСЬ ЭТО!"…
* * *
— А почему — очередного? — тупо спрашиваю я Синичку.
— Потому что в последнее время киллеры вокруг меня так и вьются!.. Как мухи на мед слетаются, честное слово!..
Наверное, на моем лице отражается тень недоверчивой усмешки, потому что она поспешно добавляет:
— Кстати, и нога моя безобразная — это тоже они… Пытались подстроить так, чтобы я на машине свалилась в пропасть. Хорошо, что мне в последний момент удалось открыть дверцу и вывалиться… Но по скалам меня тогда протащило — ой-ей-ей! Думала, вообще без ноги останусь…
— Кто же это вас так не любит? Вы вроде бы такая…
— Какая?
— Ну, в общем, если бы, например, я был киллером, то у меня просто рука бы на вас не поднялась!
Что ж ты так нагло врешь, сволочь? Не боишься, что у тебя язык отсохнет? А вдруг она почует хотя бы легкую фальшь в твоем голосе?
С другой стороны, что я должен ей сказать? "Извините, девушка, но я действительно собираюсь отправить вас на тот свет"?
— А вы шутник, — кокетливо сообщает Синичка.
Интересно, как такому наивному, беззащитному существу удалось остаться в живых после пяти… нет, кажется, шести покушений? И действительно, за что ее так хотят прикончить? Э-э-э, господин Программист, а ведь с вами творится что-то неладное. С чего это у вас возник такой интерес к «объекту»? Раньше-то вы никогда не задавались вопросом, за что приходится убирать того или иного человека. Главное — сколько за это вам обещали заплатить, а остальное, как говорится, дело техники.
