Злые языки говорили, что именно из-за поведения отца я не унаследовала отцовских талантов, зато получила довольно корявую внешность. За соседями эти глупости повторяли дети и даже — вот же воспитание! — соседские хупара. Я по-детски жутко переживала, а отец лишь посмеивался. Тем не менее, когда чужие глаза не видели нас, он становился для меня настоящим проклятием — заставлял учить всё то, что мне так худо давалось. В конце концов стало ясно, что даже муштра и зубрёжка не сделают из меня нового Самала да Кун, а мне прямая дорога в сферы ненаучного труда. К тому времени (мне было пятнадцать) я уже смирилась с тем, что я отличаюсь от других, но отец до конца жизни глядел на меня так, будто я предала его. Глупо, если учесть все обстоятельства. Некоторые думали, что его атеизм в конце концов дал трещину — но лично я в этом сомневалась.
Я думала об этом по дороге домой, когда молчаливый да Лигарра вёз меня по опустевшему городу. Мы не разговаривали. Отчасти, возможно, мне передалась его паранойя — в машине было слишком много возможностей для подслушивания, да и к тому же, он уже нарушил служебные инструкции. То есть это я так думала, ведь на самом деле объём его полномочий был для меня загадкой.
Да уж, впервые в жизни я познакомилась с настолько высокопоставленным человеком. Об этих людях, спецоперу КСН, ходили легенды. Проверить их не было возможности. Я знала лишь, что специальный оперуполномоченный со своими подчинёнными — это такой себе Комитет в миниатюре. Мобильное бюро третьего отдела. Ввели эту кошмарную должность лет триста назад, и люди эти вызывали страх даже у самых честных граждан — «а ну как я чего и сам за собой не знаю?». Каждый спецоперу, насколько я знала, был опаснейшим типом, абсолютно устойчивым и благонадёжным, вполне способным подменить всех сотрудников от рядовых ищеек и боевиков до следователей высшего уровня и аналитиков. Ему было можно почти всё, что угодно, и он почти ни перед кем не отчитывался. Как я могла себе вообразить — до неких пределов, конечно. Перешел ли эти пределы да Лигарра — как знать?
Ещё меня сильно тревожила мысль, зачем он со мной возится. По мне, даже в «Масийе Рунтай» были куда более умные и управляемые люди, чем ваша покорная слуга. На кой Тень такому типу, как да Лигарра, связываться с кем-то вроде меня — женщиной, совершенно лишенной бойцовских качеств или полезных навыков. Я скверно уживалась в команде и не умела влазить в чужие тайны. Я хамила и обладала некрасивой, но чересчур заметной внешностью. По всему, оставалось три варианта. Первый — ему надо сыграть в фишки кем-то несущественным. Второй (хотя я и не была склонна к переоценке себя) — я таки обладаю некими полезными для него качествами. Третий (наименее вероятный) — его обстоятельства действительно сложились таким образом, что он рад хоть чьей-то помощи. Но и это были разновидности игры в фишки бестолковой Сандой. В деле да Ринна меня слишком очевидно можно использовать как броскую, но одноразовую фигуру.
