10 декабря 90 г. Наш разговор начинается с его вопроса:
— Вы спрашивали меня, где же подлинное мое лицо?
Это по поводу смены поз на фотографиях, перемены «ролей», вечной «игры»… Продолжает:
— Суть, существо индивидума — от Бога. Но вот проблема: человек не знает себя. Он сам для себя — закрытая коробочка. Всю жизнь хочет ее открыть. Понять: «Кто же я такой?» И человек ищет себя — развивает, формирует.
— А может, при этом и губит?
— Может быть, и губит. Он ведь не знает, в какую сторону идти. Ищет.
— Надо прислушаться к себе…
— Обязательно! Да только не каждый умеет… Мне, на первый взгляд, легче. Я пишу пьесу, в которой действует приблизительно десять персонажей Я рассматриваю их, ищу их лицо. И — одновременно — ищу свое… А фотографии? Это пробы. Может, истинна та. А может, другая. Или эта? Бог знает! Я — не знаю.
— Но фотографии эти так далеки друг от друга!
— Что ж… Я словно в джунглях. Теряюсь… Это трагический процесс — искать себя.
Он сознает многоликость, многослойность человеческого существа. Потому добавляет:
— Если бы верна была одна фотография, портрет был бы слишком мелок. Внешне, может, это выглядело бы твердостью, определенностью натуры: «Глядите, вот я каков!» Но это был бы обман.
__________________
С такого интереса к человеку и начинается писатель. Скажу больше: настоящий писатель. Но свои наблюдения й почти не успел перенести на бумагу. Или долго не решался.
«И у меня теперь, как у всех. Всегда перед смертью человек возвращается в детство. Все остальное удаляется, отлетает постепенно. И он опять — маленький, одинокий — наедине с миром».
________________________
«Я расту в небольшом городке.
Семья как семья. Четверо детей. Я и три сестры. Я — старший. Одна сестра, взяв с собой грабли и лопату, уезжает в тридцать четвертом в Палестину — строить еврейское государство. Она и сейчас там. А двух других сестренок, как и наших родителей, расстреляли в начале войны.
…Отца зовут Мойше, Мозес; мать — Фейгл. По-еврейски это значит «птица»! Она и похожа на птицу — очень энергична, не ходит, а летает. Я весь в нее. В городке знают: моя мама — большая умница, именно она ведет в нашей семье все дела — не только дома, но и на фабрике»…
_________________________
Так и не случилось. Так и не поехали мы с ним в Калварию. Хотели: взглянуть вместе в глаза — нет, не людей — домов его детства. Вернуть — голоса, запахи, сказки.
Я заболел. И он поехал с сыном, Иосифом. Боялся потом спрашивать у него. Он отмалчивался. «Да, очень интересно. Но все изменилось…»
