— Земляные орехи? — переспросил я.
— Вы американцы, называете их арахисами.
— Очень хорошо, джентльмены, мой ум в вашем распоряжении, прокудахтал Жирный. — Я потребую гонорар. Скажем, один миллион псевдо-долларов.
— Один миллион? — переспросил ошарашенный Кларк. — Ну, я еще не очень хорошо разбираюсь в ваших деньгах. Это не слишком много?
— Нет, — ответил я, про себя сообразив, что единственная причина, по которой Жирный не назвал более солидную сумму, это то, что теперь он теперь выше миллиона считать не может. — Псевдо-доллар теперь стоит примерно одну миллионную доллара дорузвельтовского периода. Инфляция началась с ФДР, который первым из президентов обнаружил, что совсем не обязательно обеспечивать золотом и серебром бумажный доллар. Действительно, можно установить в подвале Белого Дома мимеограф и нащелкать миллиарды. Но даже Рузвельт кажется плутишкой по сравнению с администрациями, пришедшими к власти позже. Они выпустили более четырехсот миллиардов и купили пол Европы на бумагу, не имеющую никакого обеспечения, более стойкого, чем запах прокисшей мочи.
— Очень хорошо, — сказал Кларк. Он вытащил из внутреннего кармана пиджака свою Универсальную Кредитную Карту, встал, подошел к столу и вставил ее в щель аппарата для перевода кредита.
— Я хочу перевести на этот счет один миллион псевдо-долларов со счета компании "Рапчед моторс компани", — и приложил большой палец к опознавательному квадрату на экране.
— Одной из причин, — пояснил я Браннеру и Олдиссу, — изобретения нами Универсальной Кредитной Карты это то, что бумажные деньги стали нерентабельными. Псевдо-доллар не стоит бумаги, на которой он печатается, не говоря уж о потраченных на него красках.
Два других Чака тоже встали и вся троица собралась уходить.
— Надеюсь старина, вы начнете операцию немедленно? — спросил Кларк.
— Непременно, — пробормотал Жирный и сразу же откинулся на спинку кресла, закрыв глаза.
Я проводил троих британцев и быстро закрыл за ними дверь на засов. Я не хотел рисковать — вдруг они передумают и потребуют вернуть аванс.
Когда я вернулся в офис, глаза у Жирного еще были закрыты, губы кривились, хотя я подозревал, что он дремлет, бормоча о старых временах, когда он поднимался против таких врагов, как Арнольд Бек, которого обычно называли мистером Икс.
Понимая, что мне надо заставить его работать, я спросил его таким резким голосом, какой мог только себе представить:
— Какие будут инструкции?
Его старые глаза раскрылись, он потряс своей массивной головой, чтобы в ней прояснилось, насколько это возможно. На самом деле я, пожалуй, гордился тем, что этот изрекающий глупости старый бездельник так хорошо вел себя последние полчаса. Кажется, он даже ни разу не потерял нить мысли.
