— Представление на площади вот-вот начнется.
Опустилась тьма с льдистыми брызгами звезд, но комета не появлялась. Ночь тянулась, они продолжали ждать, Фабрицио терпеливо, Омеро с растущим раздражением.
— Где она? Скоро петух запоет, а я так ничего и не видел. Где эта окаянная комета? Прилетит она или нет?
— Терпение. — Фабрицио осмотрел небо через телескоп. — В любом случае ночь выдалась восхитительная. Взгляни на эти звезды — они были здесь задолго до нас и долго будут после того, как нас не станет…
Омеро зевнул:
— Мне нужно поспать.
Слуга уютно устроился у внутренней стены башни. Вскоре Фабрицио услышал его храп.
Сам он смотрел на небо и ждал.
И наконец комета появилась. В еще не рассеявшемся мраке, на рассвете дня святого Феликса, малоизвестного отшельника из Пистойи, священник благополучно разбудил Омеро. Теперь они вдвоем смотрели на комету, медленно сплетающую между собой созвездия, начиная с Близнецов, и летящую дальше, на юго-восток, на свидание с Девой.
Красота небесного зрелища рассеяла страхи Омеро, они с Фабрицио замерли в восхищении.
Внезапно Фабрицио опустил взгляд на площадь.
— Ты что-нибудь слышишь?
Омеро вгляделся в даль.
— Уже почти утро. Может быть, привратники отворяют ворота.
— Нет. Это что-то другое. Экипаж?
Фабрицио поднял телескоп. В зеркальном свечении, какое бывает перед рассветом, он увидел карету, запряженную четверкой лошадей. Она вырвалась из черного зева улицы, прогрохотала по площади и остановилась. Одна из лошадей вздрагивала и мотала головой.
Лак, покрывавший карету, был таким черным, что блестел, отражая часы на фасаде башни. Фабрицио и Омеро смотрели, как дверь кареты распахнулась, показалась круглая черная шляпа и на землю ступил клирик в черной сутане. Священник стоял прямо, оглядывая площадь. Сама его степенная поза многое говорила об этом человеке — основательный, важный, полный достоинства. Даже издалека Фабрицио мог со сверхъестественной ясностью видеть его лицо. В проницательных глазах мужчины светился мрачный ум.
— Иезуит, — прошептал Фабрицио.
