Фабрицио быстро осмотрел сотни пузырьков на полках. Неверный выбор мог оказаться смертельным, но что-то нужно предпринять, иначе он разлетится на миллион кусочков, подобно каменной статуе архангела Михаила, что годом раньше упала с фасада собора и разбилась на мраморных ступенях.
Священник принял горсть руты душистой и хмеля, запив их водой, но тут же понял, что они недостаточно действенны. В отчаянии попробовал кервель, прогоняющий скверные сны. Никакого эффекта. Что-то посильнее, подобное удару копыта. Ядовитая белена. Может вызвать галлюцинации, иллюзию полета. Он потянулся за беленой, задумался, снова потянулся.
Фабрицио схватил пузырек, наполненный синевато-лиловой жидкостью, вынул пробку и сделал большой глоток. Желудок сжался пружиной, словно выталкивая незваного гостя. Вздохнув, Фабрицио успокоился, зная, что не умрет. До него по-прежнему доносилась музыка, чувственная, чарующая, легкая, как шум апрельского ветра в кронах лимонных деревьев, и в то же время настойчивая и неотвратимая. И он вышел в серую туманную мглу в поисках ее источника.
Дон Фабрицио прошел мимо мастерской Никколо, там было темно и тихо. Никто не играл на скрипке ни здесь, ни в других домах и мастерских, мимо которых он проходил. В соборе и крестильне тоже никого не оказалось. Но восхитительная музыка все так же неистово билась в нем.
Фабрицио остановился на главной площади и уставился на циферблат часов на башне возле собора. Он потер глаза, потряс головой. Четыре стрелки часов вращались вперед и назад, по ходу и против хода времени.
— Музыка, музыка всему виной.
Промокший в тумане насквозь, он смотрел, как стрелки расписных часов двигаются вперед и назад. Удивительным образом их движение совпадало с музыкой.
Он взглянул на свои руки. Это были руки молодого мужчины, чужие или его собственные, но его молодого, такого, каким он был много лет назад. Кровь пульсировала в венах, музыка, несмотря на очарование, болью отдавалась в голове.
В эту секунду свет кометы упал из-за туч длинными нитями, подобными дождевым струям.
На другой стороне площади сквозь туман он различил женщину в капюшоне, кроме них в эту ужасную погоду там не было никого. Она торопливо свернула в переулок. Краем глаза священник уловил ее движение и двинулся следом. Я не святой, но это безумие. Ноги несли его против воли. Впереди женщина скользнула в еще более узкую и темную улочку. Фабрицио двинулся следом. Когда до женщины оставалось десять шагов, она остановилась и обернулась. Это была герцогиня. Священник подумал, что она необычайно хороша. Герцогиня узнала его и улыбнулась. Казалось, улыбка поднялась из глубин ее существа.
