— Что это ты, собралась в Минск?
— Почему?..
— Это же минское шоссе. Автобус проходит… — она посмотрела на часы. — Не скоро еще, да и остановка далеко, но он подбирает пассажиров, если места есть…
На следующий день занимались приведением в порядок участка перед зимой и болтали о всякой ерунде. Маргарита не хотела говорить ни о чем серьезном, тем более о своих личных неудачах, хотя видела, что тетя Нелли задета ее нежеланием поделиться печалями и даже, наверное, ревнует. «Если будет настаивать или хотя бы намекать, тогда поговорю с ней «об этом». А так… Да она ведь никогда ни на чем не настаивает, просто молча и надолго обижается…»
Но после обеда Нелли Алексеевна спохватилась:
— Ой, забыла! Мне же надо в Совете ветеранов разослать им объявления о собрании! И там еще надо сходить к одному старичку, я ему обещала… Ой, как они мне надоели, эти ветераны!.. Ты не побоишься ночевать здесь одна? Или пойдем вместе, а завтра вернемся? Я, если сейчас пойду, то до темноты не управлюсь. А по темноте идти через луг… Да просто темно, не видно ничего. И пасмурно, если бы луна была…
— Знаете, мне совершенно все равно. Если хотите — пойду с вами. Если не обидитесь — останусь здесь… Здесь спокойно?
Тетушка горячо уверила ее, что ну совершенно спокойно, очень безопасное место, никогда здесь ничего не случается, и даже зимой из закрытых дач ничего не пропадает, бояться нечего.
Вот так и получилось, что Маргарита осталась одна. Если бы она не осталась одна, то ничего не случилось бы.
Она посидела с полчаса в тишине и одиночестве, но растрепанные нервы требовали действия — любого, хоть пробежки трусцой. Сон последнее время тоже был некудышний — засыпала, не помня себя от усталости, через пару часов просыпалась — и начиналось «дежурство»: или хождение из угла в угол с имитацией полезной домашней деятельности, или курение на балконе — это дома. Но у родственников не было балкона, а шататься ночью по квартире, пугая работающих и нуждающихся в отдыхе людей… Оставалось лежание с открытыми глазами и самоковыряние — до изнеможения. Даже читать получалось плохо. Поэтому Маргарита решила поставить эксперимент — устать настолько, чтобы заснуть наконец глубоким и крепким сном и проспать до утра. Поэтому она сначала доубирала, как смогла, огород, потом надела ветровку, рассовала по карманам сигареты, зажигалку, карамельки, носовой платок, мелочь — непонятно, на что, да мало ли, пригодится — и пошла гулять. Старалась идти быстрым шагом, не для того, чтобы прийти куда-либо побыстрее, а чтобы устать посильнее. Сначала дошла до берега Днепра, там дул холодный ветер, она стала замерзать и вернулась на проселок, дошла до моста, повернула обратно, прошла по всем улицам пустого поселка, вернулась к домику, посмотрела на него — и пошла снова в сосновый «треугольник» с намерением пройти по тропе до березовой рощи и луга, а там уж решать по обстановке, в зависимости от погоды и самочувствия.
