Возвращаюсь в палатку. Там все устраиваются на ночлег. Последним приходит в палатку Миша. Довольный: играл с летчиками в карты на леденцы и крупно выиграл. Леденцы, правда, все сам высосал, нам не принес.
- Ой, Миша, жуковатый, - радуется главный геолог, У него отличное настроение, и, влезая в мешок, он
мурлычит свою любимую песенку. «Кто о чем говорит: геморрой или колит. У меня же очень даже до сих пор здоровый вид».
- Эх, написал бы кто про то, как мы здесь живем, как уродуемся , - расправлясь в росомашьем мешке, мечтательно произносит главный геолог.
- А то, за что боролись? Журналиста бы сюда толкового. Глядишь, герои бы из нас получились.
Из Михрюты - герой. Так и я в герои вылез бы.
- Вы самый первый, - бурчит из собачьего мешка Миша.
- Нет, не напишут о нас, братцы. Не напишут. Ну ничего. Мы люди не гордые. Без славы обойдемся, да так оно и спокойнее, - и сказав это, главный геолог решительно поворачивается на правый бок.
Постепенно все стихает. Замерли на веревках тяжелые носки. Окаменели поставленные на ящики для просушки огромные альпинистские ботинки. Беспомощно обвис пиджак Володи-философа.
Сладко, как ребенок, спит Пэпик. Размеренно похрапывает Женя, а рядом аккуратно сложены его коробочки, очки на веревочке в футляре и прочее. Володя-философ заснул с книгой в руках, и во сне ему, конечно, снятся куртизанки во всем своем блеске и нищете. Спит и главный геолог, как всегда, с полуоткрытыми глазами. И Миша спит, обмотав поясницу полотняным вкладышем, так как влезть в него он не мог, не помещался.
Все замерло на Земле Королевы Мод…
Со станции «Новолазаревской» к нам в горы вышли два вездехода. Пока еще никто не попадал сюда наземным транспортом. Ледники, окружающие горы, слыли непроходимыми. Четверо отважных выступили в поход: два механика-водителя, радист и начальник станции. Им предстояло проложить первую трассу через горы протяженностью почти 300 км. В конечной точке маршрута на ледниковом плато на высоте более 3000 м нужно было создать вспомогательный склад горючего для наших «Харьковчанок», которые совершают сейчас труднейший переход через Центральную Антарктиду по еще никем нехоженному маршруту. Если пробиться через горы не удастся, «Харьковчанки» окажутся отрезанными от берега. Их придется бросить на подходе к горам, а людей вывозить самолетами.
Задача, стоящая перед новолазаревцами, была не только исключительно сложной, но и совершенно новой. Нашим вездеходам еще не приходилось работать в горных районах Антарктиды, а тем более форсировать их. Опыт пересечения гор Антарктиды на тяжелых вездеходах имелся у американцев и англичан, но их отчетов или статей у нас не было. Предстояло не только справиться с реальными трудностями, но и преодолеть психологический барьер неуверенности, который обычно возникает, когда люди попадают в непривычную обстановку.
