Новое умелое прикосновение. Грандистон мягко толкнул ее на подушки и снова коснулся ее тела. Но положил руку не на грудь, а на бедро.
— Согласны на большее?
Каро облизнула сухие губы.
— Я не должна зачать ребенка.
— Этого не случится.
— Тогда мы немного можем сделать.
— Больше чем немного. Гораздо больше. Показать вам?
Он искушал — как змей в раю, а она — глупая Ева — готова ответить «да, пожалуйста». Она хотела узнать все.
Его рука все еще дразнила ее бедро, словно огонь, поддерживающий кипение. Улыбаясь, он уверял ее, что бояться нечего.
Ложь, все ложь, но она хрипло сказала:
— Возможно, немного больше.
— Постепенно, — согласился Грандистон, но когда убрал руку, Каро потянулась за ней.
Он расстегнул бриджи и высвободил фаллос.
А она еще думала, что картинки в книгах преувеличивают.
Каро взглянула в глаза Грандистона, и ее взгляд тут же метнулся к зеркалу, которое, слава Богу, ничего такого не отражало.
Взяв ее руку, он сомкнул ее ладонь вокруг горячего подрагивающего копья.
Жар иссушал ее, но спустя миг она снова перевела взгляд. На пурпурном кончике мерцала влага.
— О Господи…
Но потаенное место между ее бедрами не ведало, что «он» слишком длинный и массивный.
Грандистон двинул ее руку вверх-вниз по своему твердому мужскому естеству.
— Вы ведь не делали этого прежде? Ваш муж болван. Или его слабо одарила природа? Знаю-знаю, говорить о муже — ужасное нарушение этикета, но преступно оставлять любознательную леди столь малообразованной. Исследуйте, как вам нравится, милая Кэт, а я поиграю в каннибала.
Убрав руку, он повернулся и коснулся губами ее груди.
От нового интенсивного ощущения Каро коротко вскрикнула, но продолжала ласкать его, пока прилив страсти не сокрушил ее, закружив в бурном удовольствии.
Потом он погрузился в нее, огромный и твердый, заполняя ее, растягивая…
Память пронзила ее словно удар молнии.
Мур!
Она яростно пыталась оттолкнуть Грандистона:
— Нет! Стоп!
Он зажал ей рот рукой:
— Черт побери, мэм!
Официальное «мэм» встряхнуло Каро и заставило рассмеяться. Это безумие, но оно загнало мрачные воспоминания в глубины памяти.
Каро полностью сознавала собственное положение.
Погублена.
Внимательно глядя на нее, Грандистон убрал руку.
Каро сглотнула, почти ослепленная их глубоким интимным слиянием.
— Вы сказали, что не будете делать этого. Есть риск зачать ребенка.
— Я отступлю вовремя. Ну, Кэт, до небес рукой подать. — Он чуть отступил, потом снова вошел. Новые ощущения взорвали ее.
