Громко застонав, воительница втащила Риану на расселину.
— Вам не скрыться! — кричал хагошрин. — Убью обеих!
Элеана перевернула Риану на спину. Дар Сала-ат потеряла сознание, глаза закатились точно так же, как у Элеаниной мамы и сестры, когда она нашла их лежащими неподвижно, словно куклы. Мама обнимала сестренку за плечи, словно и после смерти пыталась защитить. Кровь, столько крови!
— Риана, пожалуйста, открой глаза!
Столько крови…
Сквозь стук дождевых капель Маретэн услышала еще какие-то звуки. Нетерпеливо рыча, Касстна стягивал краги.
— Тише! — прошипела девушка, пытаясь определить, откуда доносится шум.
Касстна не сразу обратил на нее внимание.
— Тише ты! — громче сказала Маретэн.
— Что? — поднял голову Касстна.
— Слышишь?
Дуло пистолета прижалось к виску девушки.
— Дурак! Неужели ты ничего не слышишь?
Касстна повернул голову.
— Голоса!
— Это кхагггуны, — уточнила Маретэн. — И они приближаются.
Касстна тут же слез с нее и убрал пистолет от виска. Присев на корточки, он поспешно натянул краги.
— Что они говорят?
— Развяжи мне руки, — попросила она.
— Чтобы ты побежала прямо к ним? — Касстна смерил художницу презрительным взглядом и покачал головой.
— Развяжи мне руки, я смогу тебе помочь.
— Знаешь, сколько кхагггунов я убил за свою жизнь? — ударив себя в грудь, спросил Касстна.
Маретэн наклонила голову.
— Их трое. Как минимум трое. Развяжи мне руки, Касстна, и я помогу тебе их убить.
Партизан прищурился.
— Откуда мне знать…
— Я ведь не позвала на помощь, я хочу их убить не меньше, чем ты.
И все же он колебался. Внезапно голоса приблизились, будто кхагггуны поднялись на вершину склона. Касстна неслышно подошел к ели и перерезал путы. Он заставил Маретэн сесть и, буравя ее взглядом, развязал художнице руки.
— Дай мне пистолет! — Маретэн натянула лосины и зашнуровала тунику.
Касстна отрицательно покачал головой. Они спрятались в густом подлеске под раскидистыми лапами елей-куэлло. Внезапно на поляну вышли три кхагггуна, перепачканных в грязи и крови. Один из них нес голову кундалианина. Скорее всего солдаты убили его совсем недавно, потому что кровь еще сочилась из обрубка шеи.
Смеясь, кхагггуны вышли на поляну, и перв-капитан подбросил голову прямо в ненастное небо. Голова приземлилась на носок его сапога, и он пнул ее второму кхагггуну, а тот — третьему. Жуткий футбол продолжался, пока голова не превратилась в кровавое месиво и уже не могла взлетать достаточно высоко.
— Говорю же, кундалианские головы слишком тяжелы для нормальной игры, — заворчал один из кхагггунов.
