И коростель выводит до утра
Один мотив по прозвищу печаль.
И что мне до разрушенных могил
В глуши афинской, выжженной дотла,
До тех имен, кого боготворил,
Молясь тайком вдали из-за угла.
Трусит осел, под тяжестью присев,
Погонщик пьян и вовсе не жесток,
Его сожрет за поворотом лев
Или убьет столетний водосток.
Какая пыль, какая тишина,
На сто веков не видно ни души,
Сюда не забредет уже война —
Не снизойдет до подлинной глуши.
Я пью стакан дешевого вина,
Платком невзрачным вытираю лоб…
А тишина печальна и дивна,
Тесна и неподвижна, аки гроб.
2 ноября 2001
* * *
Куда ушли волнение, и страх,
И все надежды на веселый лет —
Наверное, сгорели на кострах
Или попали в худший переплет.
И посему пристало истолочь
Пригоршни дней фарфоровым пестом
В небес конечную земную ночь
Под Крымским или Каменным мостом.
Где тот железный крашеный гараж,
И старый пень у сломанной ветлы,
И наших слов невнятный ералаш,
Достойный безразличия метлы.
И старый дрозд некстати на скамье,
Подняв крыло, мне говорит умно,
Что все бессмертье – в детях и семье,
А остальное – бедное оно.
Но я не дрозд, не стар и не крылат,
И свой резон имею с давних пор:
Еще к семье прибавить надо – ад
И в букву ростом мелкий кругозор.
2 ноября 2001
* * *
Уходит дом, как пристань, как причал,
За поворот печалей и времен,
Протяжно ворон вечер прокричал,
Но не пришел после заката он.
Потом под утро прокричал петух,
Но утро не настало за окном,
И бывший день нисколько не потух,
Забредший невзначай в ушедший дом.
Все длились в доме долгие часы,
Переполняя стены и углы,
И лаяли невыразимо псы
Из растворенной вне пространства мглы.
И музыка томительно текла,
Исчезнувшая в новой немоте,
И тусклый свет струился из стекла,
Где щи варились сонно на плите.
Стоял диван, к консоли прислонясь,
И Рунге нависал над головой.
И это все напоминало связь
Между судьбой и памятью живой.
Все длился день, затерянный в веках,
А время шло размеренно туда,
Где слушал музыку, кусая губы, прах,
Когда текла летейская вода.
10 ноября 2001
* * *
Я почему-то верую в ничто,
Ищу свою дорогу в никуда
И длинное тяжелое пальто
Не надеваю больше в холода.
Кусок свечи на мелочи топлю,
Старинный крест начищенным ношу,
Я пеплу доверяю и углю,
Скорее чем огню и шалашу.
Мне ближе прах, летящий надо мной
Или осевший в листьях золотых,
Преображенный в дерн и перегной,
Чем голоса и помыслы живых.
Еще я различаю невзначай
В минувших днях, коротких, как века, —
Не скошенный косою иван-чай
И птицу за мгновенье до силка.
10 ноября 2001
