* * *
Седьмая ночь. Поземка еле.
Пусты проспекты и немы.
Здоровый дух в нездешнем теле,
Где мы еще уже не мы,
Где гололед натерт до блеска
И шум машин далек и мал,
Где сон скрывает занавеска
Меж полотном старинных шпал,
Где спит трамвай, унизив дуги,
И спит «рено» на свой манер,
И в нем – две пьяные подруги,
Меж ними – милиционер.
А нам идти еще далёко,
Увы, неведомо куда.
Зачем недрéманное око
Уткнулось взглядом в провода,
Где среди пятен интернета
Бессонниц улицы густы
И нежно падает комета
Сквозь разведенные мосты?
4 марта 2001
* * *
Вот и кончилась слякоть в округе,
И асфальт почернел от тепла,
Отгуляли вчерашние вьюги,
Оттемнела вчерашняя мгла.
И луной осиянные дали
Так торопятся в никуда,
Как когда-то в нездешнем начале
Торопили меня провода,
Разрезая зарю на зарницы,
Не один совершая виток
Вдоль Земли, что проворно крутится
Снова с запада на восток.
И легко мне, и весело даже
Повторить этот путь не спеша,
Где белее становится сажи
Незнакомая прежде душа,
Где звенит не монетой в кармане
И не птицей в самóй вышине —
Медным коло-колом в тумане
То, что в Генуе слышалось мне.
5 марта 2001
* * *
Теплая Генуя, плещет волна.
Розы, лотки и машин вереница.
Вид из двустворчатого окна —
Возле фонтана веселые лица.
Что я забыл в этом тусклом раю,
Розовом черезвычайно?
Я на два голоса вновь не спою,
Сделать стремясь это нощно и тайно.
Лебедь, застыв, неподвижен вовне.
Облако в небе, похоже, застыло.
Рифма природы случилась во мне,
Сердце забилось и позже заныло.
Господи Боже, у белой стены
Я на коленях молюсь тебе долго —
Слишком во мне накопилось вины,
Слишком убавилось веры и долга.
Дом мой далек, и беспамятен ум,
Руки сильны, тяжелы и напрасны.
Слушает слух фонетический шум,
С коим душа и язык не согласны.
Город чужой и чужая страна,
Время чужое, и все же, и все же —
Дай мне допить мою чашу до дна
Из милосердия, Боже.
5 марта 2001
* * *
Пошуми, говоришь ты глухо,
Волчью шерсть подымая в рост,
Ты исчадие сна и слуха,
Вдруг прервавшая трезвый пост.
Желтой кровью налиты зенки,
Красных век отверсты черты,
Это предки твои, эвенки,
Довели нас до той черты.
Как грехи наши нынче тяжки,
Плащ скользит, торопясь с плеча.
Две уродины, две дворняжки,
Две дыры, поперек – свеча.
И над всем этим тонко-тонко
Светлый серп сквозь весенний дым,
И оранжевая трехтонка
Из миров, где я был молодым.
5 марта 2001
