Непросто настраиваться на ясночувствие, превозмогая при этом вязкость разлитых в воздухе ароматов. Ментальный пульс уснувшего человека слаб и прерывист, нащупать его нелегко. Даже в благоприятных одорационных условиях. Еще труднее будет нащупать достаточно близкое сходство сегодняшнего ментапульса (если вообще удастся его обнаружить) с сохранившимся в памяти ментапортретом спящей Винаты. Уверенно отождествить «сонный» оригинал и «сонную» матрицу-воспоминание по силам лишь яснодею. Да и то — яснодею высокого профессионального уровня. Что ж, за отсутствием таковых…
Запрокинув голову, Кир-Кор чутко фиксировал мерцания источников.
Первая секция первого корпуса… Не то. Вторая, третья… Тоже не то. В четвертой вообще никого нет. Пятая… В пятой — два источника ментальных полей повышенной интенсивности. Итак, в корпусе «большого пальца» — ничего похожего на ментапортрет Винаты. Теперь «указательный»…
Картина повторилась. С той только разницей, что никого не было в концевой секции — пятой.
По какому-то наитию Кир-Кор сосредоточил внимание на «безымянном». Первая секция. Не то. Вторая. Третья. Четвертая… Не то, не то, не то! Пятая. Внимание… Стоп!.. Запах мешает. Проклятые ароматы, м-маракас!..
Минуту он колебался. Меньше всего ему сейчас хотелось ошибиться. Он еще раз проверил свои ощущения и вынужден был признать, что смущает и дразнит его только источник на «безымянном».
Пятая секция. Десяток метров по прямой. А если использовать ограждение эспланады как трамплин — и того ближе. «На Россоши я прыгнул бы и без трамплина», — подумал Кир-Кор, проверяя сегодняшнюю свою способность мобилизовать энергию мышц для десятиметрового прыжка. «Здесь Россошь, здесь прыгай», — съязвил внутренний голос. Кир-Кор прикинул, где пройдет траектория взлета. И траектория падения (на случай, если ренатурация была не полной). Наметил цель — скобу для крепления аварийно-демпферного тросика, перевел дыхание и резко взял с места. Короткий разбег с выходом на трамплин, толчок обеими ногами, взлет в прыжке.
Кир-Кор повисел на скобе неподвижно, прислушиваясь. Подтянулся на одной руке, другой ощупал кромку подоконника аэрационного проема. Подтянулся выше и увидел Винату. С трудом подавил в себе желание окликнуть ее, разбудить. Бесшумно взобрался на подоконник, сел — прилив безмерной нежности вскружил ему голову. Усилием воли заставил себя отрезветь. Будить Винату — насильственно менять режим певицы в период ответственных состязаний. Дело совершенно непозволительное. Что остается? Остается ждать. Сидеть и терпеливо ждать ее пробуждения.
