Он дождался, когда экипаж скрылся за поворотом подъездной аллеи, прежде чем вернуться в дом. Медленно пройдя через вестибюль, он пересек зал и взглянул на беседующих отца и Роджера, потом посмотрел на мать, стоящую в дверях маленькой гостиной. Когда он направился к матери, отец и брат последовали за ним.
Войдя в гостиную и притворив за собой дверь, все четверо переглянулись. Агнес заговорила первой.
— Ну, что ты об этом скажешь? — спросила она, глядя на Бернарда.
— Ты имеешь в виду прием?
Она нетерпеливо кивнула.
— О, прием прошел превосходно!
— Ты думаешь, это их впечатлило?
— Кто может знать? Он такой сдержанный, по нему не поймешь.
— Ты прав.
Джордж Розье оперся рукой о каминную полку и посмотрел на тлеющие угли.
— С такими, как Тэлфорд, никогда не поймешь, что они думают на самом деле, — глубокомысленно изрек он. — Но на него, конечно, мы произвели хорошее впечатление. Все было устроено со вкусом, не было ничего нарочитого… Ты как думаешь? — он повернулся к своему младшему сыну, адресовывая этот вопрос ему.
Роджер задумчиво теребил перламутровые пуговицы своего сюртука.
— По-моему, все прошло великолепно и еда была восхитительна, — вежливо ответил он, думая тем временем, что сегодняшний прием — явная показуха, больших излишеств, представить себе невозможно.
— Хорошо, хорошо, — удовлетворенно пробормотал Джордж Розье, снова обращая свой взгляд на угли в камине.
Агнес Розье глубоко вздохнула.
— Я должна не забыть сказать завтра миссис Дэвис, чтоб она похвалила кухарку. Ну что ж, — она медленным шагом направилась к двери, — с делами на сегодня покончено, поэтому, если вы мне позволите, я удалюсь на покой.
Ее муж словно и не услышал этих слов, даже не удостоил ее взглядом, но сыновья по очереди подошли к ней и поцеловали в щеку, Роджер распахнул перед матерью дверь, Она уже собиралась выйти, когда Джордж Розье отвернулся от камина и посмотрел на нее.
— А что случилось с Терезой? — спросил он. — Куда она исчезла в середине вечера?
Агнес обернулась с порога.
— Я не имею ни малейшего представления, что с ней случилось, и, если хочешь знать, мне это совершенно безразлично, — бросила она через плечо.
— Она неважно себя почувствовала и ушла к себе, — пояснил Роджер. — Я думаю, это из-за еды, может из-за омара. Она никогда не переваривала омара.
Агнес посмотрела на Роджера, но ничего не сказала и, повернувшись, вышла из комнаты. Пока она шла через зал к лестнице, ее роскошное платье развевалось сзади нее, как павлиний хвост.
